Игра с огнем
Шрифт:
– Не его? Совсем-совсем? – сочувственно спросил Андрей.
– Совсем-совсем. Я его один раз в жизни видела! Я вообще его ненавижу!
– Маленькая моя, замолчи, – положил руку на талию девушке Никита. – Прости меня, и давай помиримся.
– Сейчас… – И в это время светловолосая скандалистка почувствовала, как в ее бок уперлось что-то острое и холодное. Она, ни будь дурой, тут же замолчала.
– Еще раз скажешь что-нибудь не то, ты – покойница, – шепотом предупредил ее Ник, почти не раскрывая губ и продолжая улыбаться, глядя на вставшего брата, намеренного
Девушка сразу поняла, что в руках у дяди Укропа нож. Ноги у нее подкосились, сердце вновь заволновалось, как живая рыба в супермаркете, к которой подошел продавец. Нику от страха даже слегка замутило.
– Да, конечно, идем в дом, – согласилась она тихим голоском приличной пай-девочки. «Господи, за что мне все это? Что я сделала в жизни не так?» – воззвала Ника к Богу мысленно.
– Ты ведь меня простила? – с притворной нежностью поинтересовался у нее Кларский-младший. – Да?
– Да, – поспешно согласилась вытянувшаяся в струну девушка.
Они пошли по мощеной дороже вслед за Мартом, и Никита не убирал своей руки с пояса Карловой. Со стороны казалось, что он мило обнимает свою подружку.
– А что у вас были за траблы? – тут же поинтересовался Андрей. – Девочка моя, он тебя обидел, наш олух?
– Да… – Ник стиснул талию Ники, и она осеклась, – нет. Да нет, не обидел. Просто мы поссорились. Знаете… вернее, знаешь, как это бывает у влюбленных.
– Нет, – отвечал Андрей, – единственная девочка, которую я любил, не дождалась меня.
– Из армии? – спросила тут же девушка, которая, несмотря на свою внешнюю ветреность, была очень верной и тяжело переживала предательство бывшего парня.
– Из армии? Пожалуй. Только это была другая армия. – Было ей насмешливым ответом. – За мной, детки. Сегодня мы заказывали ужин в крутом ресторане.
Вот так Ника и оказалась в доме старшего брата дяди Укропа, в качестве едва ли не невесты последнего. Поскольку ей все еще было страшно (после того, как Никита достал нож, страх вернулся на прежнее место, но теперь девушка не знала, кого больше опасаться из сумасшедших братиков с явными криминальными наклонностями), она не замечала богатого убранства особняка, в котором роскошь причудливым образом переплеталась с воистину мужским умением наводить беспорядок. Перед светло-голубыми глазами девушки стояла исключительно то крепкая спина зловещего Укропа, то татуированные плечи его очаровательного братишки. Она уже не сомневалась, что украшения на коже – не просто художественное тату, а тюремные наколки. Подобные она пару раз видела у соседа дяди Гриши, когда в детстве жила с предками в старой пятиэтажке.
Ника уже просто передвигала ноги, боясь глубоко дышать из-за руки Никиты, и только когда оказалась в столовой, за длинным дубовым столом, кое-где прожженным сигаретами и почему-то поцарапанным чем-то очень острым, была избавлена от объятий ненавистного ей типа – потому что они расположились на разных стульях справа от Андрея, усевшегося во главе стола. Хозяин особняка самолично решил обслужить гостей, не забывая на ходу подкалывать Никиту и рассказывать забавные
– Будешь вино? – спросил он у девушки, доставая бутылку красного сухого. – Или и его ты не пьешь?
Никита едва слышно хмыкнул.
– Не знаю…
– Двести грамм хорошего красного вина за ужином самым чудесным образом влияют на организм, – улыбнулся ей молодой мужчина.
– Налей ей, – разрешил Ник неожиданно сам для себя, подумав, что алкоголь сможет снять напряженность у этой дурочки.
– Я не у тебя спрашиваю, олень, – отвечал ему родственник. – А у твоей невесты.
В результате Ника залпом проглотила вино – терпкое, но вкусное. Никита покачал головой, а Андрей засмеялся.
– Молодец, девочка, налить еще?
У Андрея зазвонил телефон, и он, едва глянув на номер, быстрым шагом удалился из столовой. Напоследок бросил:
– Так, голубки, вынужден оставить вас наедине, скоро буду.
Едва он ушел, как Никита встал со своего места, многозначительно глядя на девушку, подошел к ней и, облокотившись о высокую спинку ее стула, наклонился так, что касался подбородком ее плеча. Он радовался, что на ее месте находится не его Ольга, но ему было очень любопытно – что Карлова тут делает?
– Ты как здесь оказалась? – грозно поинтересовался парень, нависая над Никой.
– Меня поймали около моего дома и посадили в тачку два мужика, – ответила она нервно и резко повернула лицо к парню, едва не ударив его лбом. – Слушай, я не понимаю, в чем у вас тут прикол. Ты так решил отомстить мне за звонки вчерашние, да? Признайся.
– Так это ты мне звонила? – сощурился Ник.
– Ну как бы да, – тихо повинилась она.
– За как бы твои звонки я в следующий раз как бы тебе руку как бы сломаю. – Не по-джентльменски пообещал парень.
«Как бы тебя самого не сломали в трех местах, урод», – зло подумала решившая храбриться Ника.
– Слушай, я правда испугалась, – тихо призналась она. – Хватит меня разыгрывать вместе со своим братом. Или брат твой ни о чем не догадывается? А он опасный, твой Андрей, я его боюсь больше, чем тех мордоворотов, которые меня забрали. Или ты и его разыгрываешь? Слушай, Ук… Никита, отпусти уже меня. Я клянусь, что больше ты меня никогда не увидишь. И не услышишь.
– Я был бы счастлив, если бы больше не видел тебя, – задумчиво отозвался молодой человек. – Но теперь мы будем встречаться очень часто.
– Ты мне угрожаешь? – встрепенулась Ника, проклиная себя за то, что решила звонить ему и его идиотской Ольге. Что она наделала?
– Нет, я тебя предупреждаю.
– Я серьезно… Если ты меня сейчас отпустишь, я…
– Если – отличное слово. Ты знаешь, что оно значит? Нет? Естественно, не знаешь. Я ведь догадывался, что ты глупая. Но ничего, я просвещу тебя, любительница неприличных жестов. Оно значит неуверенность, неосуществимое или потенциальное условие. Если ты меня отпустишь… Если ты сделаешь то… Если ты сделаешь это… Если… Если… Одни если. А если я не хочу отпускать тебя? – Он выпрямился, положив ей ладони на плечи – словно массажист.