Игра со счастьем

Оболенская Ася

Я не помню, как добралась до дома. Но, как только захлопнула дверь квартиры, поняла, что срочно нуждаюсь в обжигающем душе. Я опять пыталась смыть с себя все проблемы.

Букет от Белова стал последней каплей. Он мог обойтись и без него, на приеме я и так отлично поняла суть его намерений. Я действительно боялась этого человека.

Выйдя из душа, я налила себе вина, хотя, откровенно, фраза Лизы про водку не покидала мой мозг. Хотелось забыться.

Я погладила Ромео и устроилась рядом с ним на подоконнике, предварительно

включив случайный список аудиозаписей на ноуте. Погода не улучшилась. Капли дождя медленно стекали по стеклу, отражая в себе огоньки рекламных вывесок и блеск автомобильных фар. Я гладила кота и медленно пила вино.

Не знаю, сколько я так просидела. В какой-то момент песня сменилась, и я, сама того не замечая, начала вслушиваться в слова.

Скучаю...

Я по тебе опять скучаю...

Я телефон не выключаю...

Скучаю...

Я залпом допила остатки вина. Только этого мне сейчас не хватало. Я попыталась отвлечься, но переключить музыку так и не смогла.

А приятный женский голос продолжал:

Зачем же мы молчим,

Ведь просто позвонить

Есть тысячи причин...

Скучаю...

Я не поняла в какой момент мои пальцы разжались, и я выпустила из рук пустой бокал, который мгновенно разлетелся по ламинату на осколки. Это вывело меня из ступора. Я аккуратно спрыгнула на пол. Нужно было убрать всё пока кот или я не успели пораниться.

Сердце глупое мысли путает,

Я под кожей - твоя любовь,

Я под кожей - твоя любовь...

В этот момент я потянулась рукой под диван, проверяя не завалился ли туда осколок, и моя рука нащупала маленький холодный предмет.

Я вчерашней любви осколки,

Словно бусы на себя надеваю,

Как же ты без меня так долго?

Я же так по тебе скучаю...

Тонкий порванный золотой браслет - ниточка блеснул в моей ладони.

Скучаю...

Я больше не могла сдерживать эмоции и, закрыв лицо руками, разревелась. Я ненавидела Белова и всю его компанию. Я ненавидела Ковалевского... Но ничего не могла с собой сделать. Я так и не выбросила его из своей головы. Как бы больно он мне не сделал, сейчас без него было еще хуже.

Я не знала, куда делась моя гордость, почему я до сих пор держалась за человека, который ясно дал мне понять, что я ему не нужна. Я прижимала к груди браслет и уже даже не пыталась сдерживать слезы.

В этот момент раздался дверной звонок. Не знаю почему, но я даже не удивилась. В каком-то трансе я встала и пошла в сторону коридора. Я не пыталась смахнуть слезы, меня ничего в тот момент не волновало.

Абсолютно не задумываясь, я повернула замок и распахнула дверь.

Ковалевский ничего не сказал, когда увидел меня на пороге. А я... а я вообще перестала понимать, что сейчас происходит.

Он внимательно посмотрел на мое лицо, потом перевел глаза на руки, в которых я так и сжимала браслет. А дальше, так ничего и не сказав, обнял.

Резко,

сильно, так, словно, действительно, помнил обо мне всё это время. И я не выдержала.

Я обняла его в ответ, затягивая в квартиру и закрывая за нами дверь. А потом вновь заплакала, прижимаясь к его груди и вдыхая такой родной запах его тела и парфюма. Виталик молча ждал, пока я успокоюсь, нежно гладя рукой мою спину.

Не знаю, сколько мне понадобилось времени, чтобы успокоиться. В какой-то момент, я почувствовала, что слез у меня больше не осталось. И я смогла поднять взгляд. Сейчас я не видела ничего, кроме его карих глаз.

Я не знала, что он чувствовал, зачем приехал, да как он вообще узнал мой адрес. Это все сейчас было неважно. Виталик медленно поднял руку и провел ладонью по моей щеке. От одного прикосновения, я почувствовала, что в груди разгорался пожар.

Я не хотела сейчас ничего слышать, и Ковалевский словно почувствовал это. Медленно, практически мучительно медленно, он наклонился и коснулся своими губами моих.

И всё. Как будто не было этих месяцев разлуки, предательства, моих нынешних проблем, Белова, Аксенова. В этот момент во всем мире для меня существовал только Виталик.

С каждой секундой его действия становились решительней, а я отвечала с не меньшей страстью, пытаясь вложить в поцелуй все свои эмоции, которые просто кипели. Пальцами я нащупала края его кофты, на которой еще оставались капли дождя, и стянула ее с Ковалевского.

На мгновение он замер, но потом, поцелуй приобрёл еще больше чувственности. Я увлекала парня за собой в сторону спальни, не забывая по пути стягивать с себя одежду. Об этике и морали своего поступка я буду думать позже. Сейчас это интересовало меня в последнюю очередь.

Оказавшись в комнате, я потеряла последние предметы одежды. Ковалевский в скорости не уступал. На мгновение я открыла глаза, посмотрев в лицо парню, а сразу после этого оказалась поваленной на кровать.

Каждое прикосновение отдавалось ярким фейерверком где-то глубоко внутри. Виталик покрывал поцелуями мою шею. Нежно, ласково. В какой-то момент я поняла, что мне этого чертовски мало и попыталась перехватить инициативу в свои руки, но была резко остановлена властным и даже чуть грубоватым поцелуем. Но с ним мне не было страшно от этих действий. Из моей груди вырвался сдавленный стон...

А дальше мир закружился с бешенной скоростью, и я поняла, что падаю в сладостную бездну, откуда пути назад уже нет.

***

Ковалевский лежал рядом со мной, с момента своего прихода он так и не проронил не слова. Я приподнялась на локтях, заглядывая в его глаза.

Я понимала, что любила его. По-прежнему. Несмотря на всю боль, которую он мне причинил.

Но вместе с этим пришло осознание другого - я не смогу его простить. Что бы он сейчас не сказал, я все равно не смогу его принять обратно.