Игра теней
Шрифт:
— Ну что ж… Идем.
— Далеко?
— Выбирать пулемет.
Такого склада я не видывал давно. Вернее даже — никогда. Боевики судьбоносных перестроечных времен со своими куцыми арсеналами похожи на деток с игрушечными лопатками, роющихся в дворовой песочнице. Судя по разнообразию и качеству оружия, Князь и его ближние роют если и песок, то золотой. Тем более, что в Стране чудес другого и нет…
Никаких самопалов и самостроков, никаких довоенных наганов и дедовских трехлинеек. Все — «с иголочки». На выбор.
Преобладают, естественно, системы «ближнего боя» для городских условий.
Кроме
— Е-мое… Стволы «чистые»?
— Ты что, меня за фраера держишь, начальник? смеется Князь.
— Что брать?
— Да что в руку ляжет.
— А воевать с кем собрался?
— Хозяйство у меня хлопотное…
— У кого сейчас не хлопотное?.. Но не до такой же степени! А ну как власти нагрянут с проверкой?..
— Ни с того ни с сего кирпич на голову не падает, философски замечает Князь.
— Ретивцы везде находятся. Да и работа у тебя своя, у них — своя…
— А я здесь вообще-то гость. Фирма — сама по себе, я — сам по себе… — отвечает он в тон.
— Володя… Как говорят в Одессе: кого волнует этих тонкостей…
— Дрон. Работай спокойно. Девчонок здесь никто не тронет.
— Уверен?
— Да. Собрался? — Князь смотрит на меня, чуть прищурившись.
— Собрался.
Володя выделил мне трех людей в сопровождение, три машины. «Протокольный» порядок выезда мы согласовали. Подошла Лека:
— Олег… Ты далеко?
— Да нет…
— Может быть, завтра?
— Анекдот про космонавтов помнишь?
— Смотря какой.
— Суслов вызывает Леонова. «Товарищ Леонов, вы знаете: американцы высадились на Луне. Допустить, чтобы престиж Советского Союза в мире упал, мы не можем. Должны продемонстрировать лучшие достижения нашей космонавтики. ЦК постановил: завтра полетите на Солнце». — «Михал Андреевич, я же там сгорю…»
Суслов качает головой укоризненно: «Товарищ Леонов… В ЦК — тоже не дураки.
Ночью полетите».
— Смешно, — вздыхает Лека. — Просто…
— Понимаю. Ты тоже уехала из Приморска «ненадолго». А кто сказал, что пять лет — это долго? В масштабах вечности?..
Лека прильнула ко мне, шепнула:
— Не пропадай…
— Не пропаду.
Глава 39
Три автомобиля один за другим мчатся в ранних подмосковных сумерках.
Выезжают на шоссе, разворачиваются в сторону Москвы. Практически сразу за ними пристраивается мощный «Урал». Автомобили набирают скорость, «Урал» и не думает отставать.
Крайняя машина из нашей кавалькады медленно сбавляет скорость, давая нам возможность оторваться. «Урал» скорости не гасит и вот-вот протаранит «бээмвэшку»… Сидящий в «Урале» рядом с водителем поливает легковушку длинной очередью из «кедра» — стекла он не достает, а крыша машины усилена стальным листом, пули с визгом уносятся в темнеющее небо. На
Взрыв! Объятый пламенем «Урал» слетает с дороги и плавно заваливается на бок. Некоторое время он движется по инерции и замирает.
Это «бээмвэшку» и погубило. Длинная автоматная очередь из машины, следовавшей сразу за «Уралом», — и легковушка развернулась на огромной скорости и покатилась по дороге. Взрыв скрыл от нас преследователей, мы оторвались…
— Спалились… — спокойно констатировал водитель.
Жалко ребят. По жизни — жалко.
Такая вот странность бытия: с «той» и с «другой» стороны — люди одного типа, одних способностей… Кто первый заметит — тот и подобрал… Если ребята не попадают в спецназ, ВДВ, морскую пехоту, они попадают к «крестным», или к спекулянтам во имя идеи, или Бог знает к кому… Шебутные, неспокойные, смелые пацаны, энергии — горы своротить, дури — еще больше, оказываются никому не нужными или просто мешающими… Да укомплектовать ими можно половину профессиональной российской армии — и «любимый город может спать спокойно и мирно зеленеть среди зимы…»!.. Отморозков не так уж много. Больше «бойцов», нашедших применение своим способностям только на улице да в окопах «локальных войн»… И ребята, природой назначенные быть защитниками, мочат друг друга, разделившись на «своих» и «чужих», а мы словно забыли, что все они — наши. И у многих отцов других детей нет…
Мысли эти проскакивают мельком, оставляя лишь ставшую привычной горечь. Два красных габаритных фонарика зажглись далеко впереди — первый автомобиль далеко оторвался от нас. Что-то заставило их притормозить… Чувство близкой опасности волной прокатилось по спине…
— Сворачивай! — командую я. — Живо! «Лендровер» легко соскальзывает с невысокой насыпи на едва заметный проселок.
— Стоп!
Сыпь пулеметно-автоматных очередей перекатывается за леском. Выстрел из гранатомета. Еще один. Тишина.
— Засада. Тоже спалились, — едва раздвигая губы, комментирует водитель, поглядывая на меня. Выражения его глаз я не вижу, но вполне могу представить.
Из-за «мутного фраера» ребята «палятся». Вчистую.
— Выходи из машины, — приказываю я. Мужчина чуть приподнимает брови, но с места не двигается. По возрасту — мне ровесник, а скорее — постарше.
— Зачем?
— Дальше — один поеду.
— Нет. Князь приказал тебя сопровождать.
— Дальше — не нужно.
Водитель продолжает сидеть за рулем, рассматривая мерцающую зеленым приборную доску.
— Уже сейчас жарко. Будет совсем горячо. Мужчина пожал плечами:
— Князь приказал — я выполняю.
— Я отменяю его приказ.
— Ты мне — до фонаря. Есть приказ. Есть Князь Выше Князя — только Бог.
— Ну, тогда я — бич Божий! — Упираю ствол в бок водителю. — И без фокусов.
Мы славно встретились и славно разойдемся…
Мужик спокойно открыл дверцу, медленно и неторопливо вышел. Судя по всему, на такой случай никаких указаний дано не было: сопровождать, охранять — а не мочить, но пушку держу наготове. Логика аналитика не всегда может совпадать с логикой анализируемого. Вернее даже — никогда не совпадает.