Игра в бары
Шрифт:
– Нет, спасибо. Я хочу только одного: добраться до этого мерзавца. Я не намерен идти домой и отсиживаться там в то время, как он разгуливает себе на свободе. Или же ожидать, когда Вульфа осенит. Если я смогу вам чем-либо помочь в этом расследовании, я хотел бы это сделать. Всех, кто был у нас на совещании прошлой ночью, конечно, уже допрашивали предварительно, но вы не должны оставлять их в покое до тех пор, пока все не прояснится. Ведь ключи определенно были взяты в кабинете Вульфа. Это могло случиться тогда, когда я стоял спиной к преступнику, поскольку глаза у меня хорошие
– Типичное для Вульфа предложение! – усмехнулся Кремер.
– Это не так. Я сегодня разговаривал с Вульфом только один раз, в девять утра. Рядом со мной стояли лейтенант и сержант, который держал трубку параллельного телефона. Как я вам уже сказал, это сугубо личное для меня дело. Я хочу спокойно спать по ночам.
Кремер повернулся к Пэрли:
– Ну, раз он был на этом совещании, я считаю, что он может быть нам полезен. Если, конечно, в этом будет необходимость. Вы знаете Гудвина так же хорошо, как и я, но я хотел узнать ваше мнение. Считаете ли вы, что он говорит искренне?
– Это возможно, – уклончиво ответил сержант. – Я знаю, что у него уже давно кружится от успехов голова, но сейчас Гудвин получил хороший щелчок, и ему трудно перенести его. Я бы согласился на его предложение, тем более что выставить его мы всегда успеем.
Кремер посмотрел на меня:
– Но имей в виду, если это твоя очередная хитрость, то ничего хорошего от меня не жди. И потом. Ни слова об этом Вульфу, ни словечка прессе, да и вообще никому. Понятно?
– Хорошо. Я согласен.
– И так уже слишком много шума, как тебе об этом хорошо известно, а теперь еще и это третье убийство, повторенное тем же способом. Все в городе только и кричат об этом. С твоих показаний сняты три копии, и сам комиссар изучает одну из них. Помощник комиссара, Вейд, сейчас внизу, в холле с Брукером.
Окружной прокурор работает с мисс Дьюди, а Мандельбаум – с Хафом. Ты можешь присоединиться к одному из них, к кому сочтешь нужным. Я позвоню и сообщу, что я разрешил тебе это. А сейчас, если хочешь, можешь пойти со мной и Стеббинсом. Мы собираемся взяться за Холмера.
– Да, лучше всего я для начала пойду с вами.
– Ну что ж, за дело, – сказал он и двинулся вперед.
Мой первый опыт в качестве неофициального помощника нью-йоркской полиции длился пять часов.
Я сидел слева от инспектора Кремера, который допрашивал Перри Холмера. Я видел и слышал, как работает Кремер. Теперь обстоятельства были совсем иные, поскольку я действовал с ним заодно, без всяких оговорок.
После того как я бесчисленное множество раз наблюдал работу Вульфа, мои оценки следственной работы других людей, возможно, и стали предвзятыми. Но я думаю, что Кремер держал себя
Со своей стороны я не внес особого вклада в работу, высказав лишь несколько предположений и внеся несколько поправок, ни одна из которых не была особенно значимой. Этим пока и ограничилось мое участие в допросе.
В девять часов Холмера отправили домой, без эскорта, сказав ему, что утром на следующий день он, возможно, понадобится снова.
Кремер ушел на очередное совещание к комиссару, а мы с Пэрли остались. Сержант находился на своем посту уже тринадцать часов, и в его программе на ближайшее время были еда и сон. Я предложил ему позавтракать вместе у Луи.
Когда мы пришли к Луи, я настоял, чтобы он присутствовал у телефонной кабины, пока я, не закрыв ее дверь, набрал номер и вызвал Вульфа.
Я извинился перед патроном.
– Конечно, мне следовало бы позвонить раньше и сообщить, что я не смогу прийти к обеду, но я был очень занят. Я присутствовал вместе с инспектором Кремером и сержантом Стеббинсом на допросе Перри Холмера. Поскольку я вел записи вчера вечером на нашей встрече, Кремер решил, что мне не вредно побывать на допросе. Это может им в чем-то помочь. Я согласился. Сейчас я собираюсь позавтракать вместе с сержантом Стеббинсом, а потом для улучшения пищеварения отправиться в кабинет районного прокурора и присутствовать при его встрече с Эндрю Фомозом.
С ним или с Оливером Питкином. Так что я не могу с уверенностью сказать, когда вернусь домой. Это тройное убийство требует от полиции круглосуточной работы, и я с успехом могу продолжать сотрудничать с ними до тех пор, пока не упаду. Я постараюсь еще позвонить вам.
Послышался звук, похожий на какое-то ехидное хихиканье.
– Проклятый звонок продолжает трезвонить, но я думаю, что мы с Фрицем справимся. Информируй меня или Фрица, где ты будешь находиться.
Я повесил трубку и вместе со Стеббинсом прошел к столику.
– Знаешь, – сказал я ему, – эксцентричные люди довольно интересны.
– Не нахожу. Все убийства, которые мне пришлось видеть, были, как правило, совершены именно такими людьми.
К тому времени, как я покончил с двумя порциями устриц с гарниром, двойным элем и двумя кусочками яблочного пирога с сыром, я почувствовал себя достаточно бодрым для того, чтобы продолжать работу с подозреваемыми. Я знал, что ни за одним из них не было установлено наблюдение в четверг вечером.
Но уже через пять минут после моего звонка сержант Стеббинс направил по их следам двадцать человек, которых проинструктировал лично. Хотя четверо из них, включая и Паркера, имели явное алиби, их тоже продолжали проверять. Так что никто из них еще не был окончательно реабилитирован.
Пэрли по этому поводу даже сделал замечание. Он сказал, что если бы я, получив сообщение от Сары Джеффи, сразу же вызвал его, то он немедленно послал бы своих людей на Восемнадцатую улицу и тут же начал проверку всех участников совещания.