Игра в чертогах смерти
Шрифт:
Но он научился уважать их провидческий дар.
– Сейчас… сейчас… – гибберлингка напряглась, как всегда в те моменты, когда пускала его в ход. – Нити вьются кудряво, Полотно само по себе смято, точно по нему прошлась нога Судьбы… но дыр и разрывов впереди я не вижу… что двигаться через астрал, что этими землями, все одинаково.
– Ага, – подтвердил Свен, а Тронд, специалист по мрачным пророчествам, кивнул.
– Тогда высаживаемся, – решил Головешка. – Давай, святоша, шевели брюхом! Выводи свою животину!
Велигор
– А ты, – эльф повернулся к капитану, – снабдишь нас водой и провизией. Понимаешь?
Командир «Огненной лилии» закивал, не пытаясь скрыть облегчения: вот уж радость ему будет, избавиться от пусть и полезных в бою, но уж больно наглых и беспокойных пассажиров.
Ездовой лев, которого хозяин от великого ума назвал Пожирателем Грехов, легко сбежал по прогнувшемуся под ним трапу. Оказавшийся на твердой земле храмовник бухнулся на колени и принялся бить поклоны, размахивая руками и бормоча что-то неразборчиво-благочестивое.
– С ума сошел, не иначе, – сказал Головешка, и потащил за собой неожиданно заартачившегося Валуна.
Гибберлинги, как всегда державшиеся кучкой, покинули «Огненную лилию» последними.
– Воистину святое место это! – Велигор вскочил на ноги, дернул себя за бороду. – Всемогучий Тенсес осиял ее своим присутствием, и свет предвечный льется через твердь! Чувствую сие всей душою, что открывается подобно цветку полуденному во мраке ночном…
– Пусть осияет еще и твою животину, – вмешался Головешка. – Ей везти четверых.
Пожиратель Грехов, судя по недовольному ворчанию, понял, о чем идет речь.
– Не называй его так! – храмовник насупился, как сердитый ребенок: мало того, что прервали в самом начале выспренной речи, так еще и любимого «котенка» обижают. – Ибо он как брат мне!
– Да хоть как сестра, – эльф забрался в седло, поправил висевший на поясе меч. – Поехали уже.
Лев со шкурой цвета расплавленного золота и рыжей гривой могуч, трое гибберлингов весят раза в два меньше, чем Велигор, так что зверь не должен заметить дополнительного груза. Кроме того, мешки с вещами и бочонок с водой погрузили на Валуна, так что позади Головешки образовалась настоящая груда.
Копыта застучали по твердой, точно камень почве, поплыл назад лежавший на днище корабль.
Швартовка и отчаливание без полозьев и тросов – вещь не очень желательная, поскольку есть большой риск получить пробоину, но все же возможная и для опытного капитана с вышколенной командой выполнимая.
Когда забрались на вершину ближайшего холма, стало ясно, что они действительно на Святой Земле – из расщелины в ложбине меж двух бугров поднимался метров на десять столб ярко-синего пламени, покачивался из стороны в сторону, выбрасывал искры.
– Место силы, – сказала Ульфа. – Вон там еще одно! Смотрите!
Далеко на северо-западе виднелся еще один такой же столб, третий полыхал у самого горизонта.
– Надеюсь, что
– Это воплощение благой мощи Тенсеса, льющейся на радость детям Света! – объявил Велигор. – Только исчадия неразумные, погруженные во тьму неверия и невежества, могут опасаться ее!
– Готов объявить себя таким исчадием, но подъезжать ближе мне отчего-то не хочется, – и эльф натянул поводья, направил скакуна так, чтобы огненный столб остался в стороне.
Они ехали без особой спешки, горы понемногу приближались, а он все пытался вызвать из недр памяти карты плато Коба, виденные много лет назад, еще в той, прошлой жизни.
Ранее и Лига, и Империя держали тут свои военные силы, пусть не очень большие. Форт под стягом Кании находился на севере, у Полуночного берега, укрепленный лагерь хадаганцев на юге, между Каменной пустошью и Зыбучими песками, и давние враги не упускали случая пустить друг другу кровь.
Сейчас, после масштабной войны и совместного похода против демонов, когда обе стороны значительно ослаблены и царит шаткий мир, оба форпоста наверняка ликвидированы. Но это не значит, что плато Коба обезлюдело – здесь полно всякого лихого народа вроде охотников за артефактами, оставшимися со времен, когда этими землями владели Зэм.
Если капитан не ошибся, и они в самом деле причалили севернее островов Бессилия, то впереди, за горами, их ждет Стол Великанов, равнина, где Тэп, величайший гений и злодей в истории восставших, по преданию сражался с собственными сородичами, один против многих тысяч…
Места, честно говоря, не самые гостеприимные и безопасные.
О том, что творится там, рассказывали откровенные нелепицы, и половине их Головешка не верил.
– О, смотрите! – сказал Велигор, поднимая руку.
На севере, хорошо различимый на фоне светлого неба, поднимался столб дыма.
– Мы тут не одни, – подтвердила Ульфа. – Чужие Нити свиваются вокруг наших. Истинно!
– Не могла бы ты говорить более конкретно, чтобы польза была? – спросил Головешка. – Например – вон за тем холмом нас ждут пятеро лучников, двое стреляют так себе, но остальные опасны.
– Нет, не могла, – отрезала гибберлингка. – И не думаю, что кто-либо сможет.
Эльф только плечами пожал.
Валун поднялся на очередной холм, мгновением позже там оказался Пожиратель Грехов.
– А это еще что, помилуй нас Тенсес? – спросил, не удержавшись, Велигор.
В похожей на огромную чашу ложбине располагался оазис – пятачок зеленой травы, раскидистые деревья с висящими на ветках желтыми и алыми плодами, круглое озеро из чистейшей воды, и на берегу его ветер колышет большие цветы, голубые, как небо, и белые, словно облака.