Игра в чужую жизнь
Шрифт:
Лин кивнула, соображая, кто из них сошел с ума. А богиня продолжила:
– Ты откуда такая взялась, молоденькая и неопытная? Наших я всех знаю. Со Странного Леса новости регулярно приходят, я бы такого не пропустила. Остается Римай или Мир Тварей. Угадала?
Девушка отрицательно покачала головой, не в силах принять простое объяснение – ее посчитали богиней!
– Неужели Клусс? – недоверчиво спросила Искра. – Эти маги вконец сбрендили – плодят себе конкурентов. Или Гартон? Говорят, у них к большой войне готовятся, неужто откопали где-то и себе реликвию? Тебя как зовут, деточка?
– Лин.
Собеседница смерила ее пронизывающим взглядом, пощелкала языком, что-то прикидывая, и вынесла свой вердикт:
– Наверно, снова я в будущее заглянула. Но точно тебе говорю – будешь богиней.
– Чего? – растерянно переспросила Лин.
– Это пока сложно сказать, – рассудительно ответила Искра, – тут не нам с тобой решать. Куда принесут в жертву, там и будешь. Паренек твой? – указала она на Кари.
Девушка решительно кивнула:
– Да!
– А почему он застыл, как после взгляда василиска?
– Это я у тебя хотела спросить!
– Все телесные повреждения мой саламандрик вылечил, а по душевному равновесию я не мастер, ты уж извини, – богиня хихикнула, будто вспомнив нечто смешное. – Слушай, мне Зелка столько о нем рассказала, что даже как-то совестно стало – на святую невинность покусилась! Или она, как всегда, приврала? Да не бойся, я, когда остываю, о мести не думаю.
Девушка мысленно извинилась перед метаморфом (кто знает, что его больше обидит!) и негромко сказала:
– Зелина еще не понимает, что главное – доброе сердце, а все остальное – дело наживное.
Искра выпучила глаза:
– Отличненько… Тебе завтра какой огонь надо? Повелителей? Не вопрос, богиня я здесь, или кто? Ты меня поразила, деточка, в самое сердце. Догадываешься, чем? Многие обливали меня дерьмом и за спиной, и глядя в глаза… за дела «хорошие», между прочим, но вот в буквальном смысле… Все-все, оставляю вас… наживаться. Ха-ха!
За ней не успела захлопнуться дверь, когда Лин оказалась рядом с Кари и непреклонно потребовала:
– Либо ты объясняешь, что происходит, либо я отгрызу тебе уши!
Подействовало. Метаморф изволил поднять голову и посмотреть, какая еще дурь пришла ей на ум. А вернуться в мрачные раздумья девушка ему не позволила. Ущипнула за нос, еле сдерживая улыбку (и слезы в глубине души, ведь кто знает, вдруг с ним что-то серьезное?), едва не провалилась в омуты глаз напротив, но сдержала себя, красочно представив, как император, осмелившись вернуться, застает уже две статуи… И была сражена наповал тихим вопросом:
– Лин, ты действительно не обиделась?
Она попыталась перевести все в шутку:
– За то, что тебя едва не поджарили, или за то, что я едва не обезумела от твоей внезапной депрессии?
Кари не поддержал смешливый тон:
– За то, что я посмел желать тебя…
Правда, особого раскаяния в его голосе не слышалось. Девушка безошибочно определила:
– Врешь. Мы не первый день знакомы, и, что бы там ни выдумывала Зелина, я точно знаю – из-за этого впадать в отчаянье ты не будешь. Ну, может, угрызениями совести немного помучаешься, но так… нет, давай-ка следующий вариант ответа.
Он
– Я собирался добровольно нарушить клятву свободы, – бесцветным голосом пояснил метаморф, выжидающе глядя, будто ожидая ужаса и упреков.
Она окончательно запуталась. Эта проклятая клятва! Вспомнить бы еще, в чем она, собственно, заключалась. Кажется, что-то вроде…
– …моя вечная свобода станет зароком того, что ни капли вашей крови не прольется по злому умыслу, – озвучил ее мысли Кари.
– Извини, конечно, – не дала ему вновь впасть в меланхолию Лин, – но, кажется, никто не собирался меня убивать? Или я что-то пропустила?
– Я шел, чтобы убить тебя, но у меня не хватило мужества, – обреченным тоном поведал метаморф.
Девушка осторожно потрогала его лоб, однако признаков горячечного бреда не обнаружила. Впрочем, кто знает, как недуги проявляются у не-людей? Или он выразился метафорически? Вроде «…наша связь уничтожила бы тебя, как принцессу, но я готов был пойти на это»?
– Объясни, о чем ты, – попросила она. – Обещаю потом не доставать вопросами. И ни слова не скажу Марку.
Метаморф отрицательно качнул головой:
– Я предал тебя и свой народ, прошу, не заставляй меня предавать… не заставляй предавать других! Любое наказание я сочту недостаточным, чтобы загладить мою вину, но молю об одном – не требуй пояснений.
Лин был неприятен этот просительный тон. К тому же она, кажется, начинала соображать, где тут собака зарыта.
– Хватит патетики! – с неожиданной даже для себя самой злостью заявила девушка. – Надо иметь храбрость принимать свои ошибки, а не ждать, пока придет некто справедливый и отмерит наказание согласно преступлению! И вообще, мужчине не пристало заниматься самоедством. Поди, набей кому-нибудь морду, подари мне цветок и успокойся! Или ты переживаешь из-за невыполненного долга? Так давай, флаг в руки и вперед! Не секрет, где меня найти. Кстати, если уж на то пошло – конкретно я не собираюсь выходить замуж за принца, соответственно вашему любимому Странному Лесу с моей стороны ничего не грозит. И не смотри на меня, как на людоедку – разберешься с самим собой, заходи, я долго сердиться не умею. А Дисону передай… Впрочем, нет, ты таких слов не знаешь, еще напутаешь чего, – пустила она шпильку перед тем, как эффектно хлопнуть дверью.
Пожалуй, злилась Лин исключительно на саму себя – за невыдержанность. Она слишком испугалась за него, чтобы рационально мыслить и подбирать слова. И вспылила, поняв правоту Дисона – метаморф быстро учится, перенимая у людей и не-людей качества, необходимые для жизни, но оставаясь при этом чересчур доверчивым. Да, не лгал эльф, еще совсем немного – и рядом с ней будет находиться совершенно незнакомый человек. То есть, даже не человек…
О том, чем могла закончиться миссия по спасению Старилеса, организованная придворным врачом, девушка старалась не думать. Впрочем, она все равно не могла всерьез воспринять те слова Кари – много уже произошло такого, после чего и враги начали бы ценить друг друга. А ведь они были друзьями…