Игра в кошки-мышки
Шрифт:
Конечно, всадники очень рискуют, как сообщила принцесса Лаура, но на карту поставлено многое. Призом за первенство является не просто кубок победителя — это честь, и за нее мужчины рискуют жизнями.
Нико принадлежал к древнему уважаемому роду, самому древнему на Нироли. Но он ведь не станет участвовать? Кэрри поинтересовалась об этом у принцессы. Та махнула рукой и сказала, что никогда не позволяла сыновьям участвовать в Палио, потому что это слишком опасно.
И все же, оставшись одна в своей комнате,
Нико не будет скакать. Возможно, он не любит Кэрри настолько, чтобы сказать, куда направляется, но он не стал бы принимать участие в Палио сейчас, когда знает о ребенке.
Она ощутила небывалое облегчение, когда Нико неожиданно вернулся. Она последовала за ним в ванную и зорко следила за каждым его движением, силясь уловить хотя бы намек на то, что он готовится к заезду.
— Прости, что я не предупредил тебя о своем визите.
— Скажи только, что не станешь…
— Не стану что?
— Не станешь подвергать себя опасности.
Выпрямившись, Нико повесил полотенце.
— Не я жду ребенка, Кэрри. Мне не нужно сидеть весь день дома.
— Мне тоже, Нико. И ты сам прекрасно знаешь, я говорю не об этом.
— А о чем? Что у тебя на уме, Кэрри?
— Ты собираешься участвовать в скачках в Палио?
— А если и так?
— А если я этого не хочу? — Она отошла, пропуская его в спальню. — Ты за этим привез меня на Нироли, Нико? Посмотреть, как ты себя убьешь?
— Я вернулся из-за брата. Скачки просто совпали.
— Совпали? Как и я? Как наш ребенок? Или мы для тебя не так важны, как эти скачки?
— Прекрати, Кэрри!
Когда он попытался ее обнять, она его оттолкнула.
— Ты влюблен в опасность. Думаю, это единственное, что ты любишь по-настоящему. И это заставляет меня размышлять над тем, какое крохотное место в твоем сердце занимаю я и наш малыш…
— Это уже слишком! Ты говоришь ерунду.
— Неужели? Разве глупо любить кого-то так, как я люблю тебя?
— Речь идет всего лишь о скачках.
— Об опасных скачках! Не таких, как обычно!
— А ты отлично поработала, собирая факты.
— Не смейся надо мной и не смей поворачиваться ко мне спиной! — Кэрри пошла за Нико и схватила егоза рукав прежде, чем он дошел до двери. — Я люблю тебя, Нико. Пожалуйста, не делай этого!
— Мне не десять лет, Кэрри. — Он отдернул руку. — Не вмешивайся в то, о чем не имеешь ни малейшего представления. Палио — это национальная гордость.
— Палио — это соревнования самоубийц!
— Ты говоришь, как женщина…
— Я говорю, как мать твоего ребенка, которому нужен отец! — Кэрри поняла, что взывать
— Прости, если разочаровал тебя.
— Только не жди, что я буду среди поздравляющих тебя.
— Я от тебя ничего не жду. Так меня точно не постигнет разочарование.
Она похолодела. Он только что намекнул, что ее любовь к нему ничего для него не значит. Нет смысла останавливать его, пусть уходит.
Старый город был полон людей с плакатами и яркими лентами в руках. Кэрри никогда не видела ничего подобного. Она улизнула из дворца, придумав какое-то оправдание для принцессы Лауры.
Ее сердце колотилось так громко, что она слышала его стук даже в шумной толпе. Она должна была найти Нико. Не важно, как мало он ее любит, она обязана уговорить его не рисковать своей жизнью.
Кэрри надела летнее платье, зная, что жара в старом городе просто невыносима. Она почуяла запах лошадей еще до того, как их увидела. Пот смешивался с запахом кожи и страха.
Повсюду сновали жокеи и еще какие-то люди, по Нико нигде не было видно. Кэрри вернулась на площадь, откуда должны были начаться скачки. Старая мощеная площадь. Булыжник очень опасен для лошадиных копыт. И мало места, две лошади скакать бок о бок не смогут. Кэрри приподнялась на цыпочки, стараясь сквозь толпу разглядеть Нико. Она прокричала его имя.
— Нико Фьереца? — Пожилая женщина обернулась на голос Кэрри. — Я его знаю. Он скачет сегодня за мою семью.
— За вашу семью? Но как такое возможно?
На женщине было старинное платье, но вряд ли она была родственницей Нико.
— Мы никогда не выигрывали Палио, но сегодня Нико скачет за нас, а он всегда выиграет.
— Вы знаете, где его можно найти?
— Разумеется. Он уже наверняка на старте.
— Я смогу подойти к нему?
— Будьте моей гостьей. Мы станем первыми, кто поприветствует его на финише.
— О, нет. Я должна увидеть его сейчас…
Но женщина не слышала Кэрри. Начали звонить церковные колокола.
— Они не перестанут звонить, пока не начнутся скачки, — прокричала женщина в ухо девушке. — Колокола звонят, благословляя лошадей. Пойдемте к семейным трибунам.
— О, нет я…
Но женщина уже уводила Кэрри прочь, не желая слушать ее возражения. Девушка обнаружила, что трибуна — это всего лишь место на площади, обозначенное флагом с гербом семьи. Под каждым флагом стояли столы, уставленные едой и вином.
— Столы накрыты, чтобы праздновать победу. Палио — опасные и шумные скачки. — Женщина одобрительно крякнула. — Известны случаи, когда жокеи погибали… и лошади тоже.
— Погибали…
Где же Нико? Нужно отговорить его скакать.