Игра в любовь без правил
Шрифт:
Джас осторожно коснулся кончиком пальца ее щеки. Взгляды их встретились, и Элла почувствовала, что ее с головокружительной скоростью затягивает в бездонную глубину его глаз. Лицо его вдруг оказалось совсем близко, и Элла закрыла глаза. Губы Джаса мягко и нежно приникли к ее губам.
— Джас!.. — Она протянула к нему руки и больше не стала сдерживать желание. Элла теперь целовала его со всей страстью, которую так долго пыталась скрыть. Джас крепко прижал ее к себе, и оба замерли, не в силах оторваться друг от друга.
Откуда-то из темноты, где в ожидании автобуса толпились студенты, донесся
— Давай уедем, — задыхаясь, проговорил Джас.
— О, да, конечно!
— К тебе или ко мне?
— Лучше к тебе. Не хочу снова до утра слушать ЭЛО.
— Согласен. — Он снова торопливо поцеловал ее.
— Давай потом поговорим, — хриплым от волнения голосом произнесла Элла. — Хорошо? Если сможем…
Прошел почти год с того дня. Это был необыкновенный, потрясающий год! Жизнь Эллы изменилась самым неожиданным образом.
Прослушав курс, она решила, что этого достаточно. Вместо того чтобы продолжать учебу, завела собственное дело и ничуть не сомневалась, что добьется успеха. Эмма и Джон охотно согласились работать под ее началом. Эмма обладала той же решительностью и силой воли, что и Элла, а Джон был так уверен, что добьется успеха, так увлекся делом, заразил и их своей уверенностью. Очень разные, они на удивление хорошо сработались. Договорившись, купили садовый центр и намеревались сделать его процветающим.
…Стоял промозглый ноябрьский вечер. Ветер с разбойничьей удалью тряс ставни, словно угрожая разнести в щепки весь дом. Элла устроилась возле телефона, и Симон моментально запрыгнул ей на колени. За это время он очень вырос, и теперь ей было уже несвободно под его тяжестью. Как всегда в этих случаях, Элла подумала, что Фэйт следовало в свое время предупредить, что этот милый щенок превратится почти в теленка. Она не упускала случая напомнить об этом Фэйт. Удивительно было другое — отругав Фэйт, Элла хватала пса на руки всякий раз, когда была такая возможность. Иначе говоря, при всяком удобном случае.
Фэйт звонила все реже — студенческая жизнь с ее радостями и хлопотами мало-помалу затягивала ее. Впрочем, ничего другого Элла и не ожидала. Зато теперь она могла брать Симона к себе в постель, и никто не мог ей возразить. В те ночи, что она проводила в своей одинокой постели, ей нравилось засыпать, слыша, как пес мирно посапывает рядом. Порой она отчаянно скучала, а вид двух опустевших спален вызывал у нее слезы, потому Симон стал для нее немалым утешением. Элла пообещала, что комната Фэйт останется за ней, — пусть приезжает когда угодно, и она действительно приезжала дважды, хотя еще не закончился первый семестр. И комната Миранды до сих пор ждала свою хозяйку. Элла сдержала слово. Конечно, она догадывалась, что пройдет немало времени, прежде чем Миранда вернется сюда. Зато теперь Миранду поддерживала молчаливая преданность Джайлса. В том, что он любит ее, можно было не сомневаться, и Элла была счастлива.
— А я люблю тебя, малыш! — Она чмокнула Симона в мохнатый лоб, и пес блаженно засопел. — Ты ведь знаешь, ближе тебя у меня никого нет. И никогда не будет, верно?
Ласково улыбнувшись ему, Элла уменьшила громкость телевизора и подняла трубку. Потом набрала знакомый номер
— Мам! — не дожидаясь ответа, крикнула она, как только на другом конце сняли трубку.
— Нет. Боюсь тебя разочаровать, но это всего лишь я, — услышала она голос отца.
— Вот и отлично! Я так давно с тобой не разговаривала. Надеюсь, мама держит тебя в курсе событий?
— О, да! Кстати, мама говорила тебе, как она загорела?
— Да, я знаю. Это здорово!
— Глупая женщина, вот и все! — добродушно проворчал отец. — Жариться на солнце, когда оно палит в полную силу, да к тому же в каких-то немыслимых лоскутках вместо нормального купальника! Вот теперь пусть пеняет на себя. Я ее предупреждал, что это как-никак тропики, но она заявила, что у нее, дескать, собственная голова на плечах!
— Держу пари, в этих, как ты говоришь, «лоскутках» мама выглядела просто сногсшибательно! Признавайся! Она говорила, что для такого случая специально купила бикини. Не понимаю, чего ты ворчишь? Где ты еще найдешь женщину, которая выглядела бы так, как мама в ее возрасте!
— О… да! Конечно, дорогая. Выглядела она действительно потрясающе. — Отец смущенно кашлянул, и Элла спрятала ехидную улыбку. Она уже услышала рассказ об их отпуске — в изложении матери. И вот теперь рассчитывала познакомиться с версией отца.
— Ну, как я понимаю, вы оба дома.
— Да, твоя мать на кухне, готовит коктейль. Говорит, что недавно отыскала новый рецепт в книге. Жду не дождусь, когда смогу попробовать.
— Ну ладно, тогда я расскажу все тебе. А ты потом — ей.
Элла замялась, не зная, как начать. Потрепала Симона за уши, потом услышала, как отец позвал мать, крикнув, что Элла хочет что-то рассказать, и в нерешительности принялась накручивать собачье ухо на палец. Симон, по-видимому, ничуть не возражал, даже не шелохнулся. Скорее всего, привык к чудачествам хозяйки.
— Ну, что такое, Элла? Что ты хотела рассказать?
Ей почудилось легкое беспокойство в голосе отца, и теплая волна поднялась в ее душе. И все же Элла никак не решалась начать — слова почему-то не шли с языка. Ей вдруг захотелось подождать еще немного, потянуть время. Отец обрадуется, подумала она. И мама тоже. Такие минуты, как сейчас, выпадают нечасто — раз в жизни, и то, если повезет. Только представить себе — вот она сидит на диване, болтает с родителями, зная, что очень скоро в двери повернется ключ и на пороге появится человек, которого она безумно любит. И она бросится в его объятия. Потом они отправятся в гостиную и будут долго разговаривать. А пересказав все новости, поднимутся в спальню и займутся любовью. Элла заранее знала, что именно так и будет, потому что так бывало всегда, где бы они ни проводили вечер — у нее дома или у него. Они нашли друг друга, а все остальное было не важно. И страстное чувство, связывающее их, казалось, только возрастало. Они отдавались друг другу с такой страстью, словно предстояло расстаться навеки. Оба оставались свободны, оба дорожили своей независимостью и вместе с тем понимали, что вдвоем они сильнее. Элла до сих пор не могла привыкнуть к тому, что, сохранив свободу, перестала быть одинокой. И была совершенно счастлива.