Игра в невинность

Александрова Кира

— Кэрри…

— Ты не знаешь, на что я способна, когда разозлюсь, — остановила его девушка. — Поэтому, найди другой объект для чувств. Оставь меня в покое.

Музыка закончилась, мисс Мэлсби резко развернулась и, не прощаясь, скрылась среди толпы гостей.

Эйвори, издалека наблюдая за другом, лишь покачал головой, глядя на мрачную физиономию Джона. "Нельзя было тебе встречаться с ней вообще, ох, нельзя…"

Карина отпраздновала день рождения Аннелин скромно, но девочка осталась довольна маленьким лохматым котёнком —

Кэрри нашла его на улице, когда шёл дождь, и подумала, что дочь обрадуется серенькому пушистому существу.

— Милая моя, ты самая замечательная дочка, — Карина с улыбкой пригладила тёмные волосики Аннелин. — И я тебя просто обожаю.

Мисс Мэлсби уже неделю сидела дома, поскольку Джон Уолтон не собирался оставлять её в покое. Карине приходилось вести себя вежливо, на людях, ради будущего дочери она должна была сохранять репутацию, но ей вскоре надоела эта слежка. Девушка два раза устраивала серьёзные разговоры, пользуясь уединёнными местами, которые чуть не оканчивались дракой, Уолтон не желал отпускать Карину. И её поиски нового любовника тоже не увенчались успехом, несколько случайных встреч с наугад выбранными кандидатами не удовлетворили изощрённым вкусам Карины.

Джеймс Эйвори пытался образумить друга, но Уолтон не слушал его, с упорством твердя, что любит Карину и не представляет жизни без неё.

— Джейми, я добьюсь её, чего бы мне это ни стоило, клянусь чем угодно.

— Ты сумасшедший, Джон.

— Да. Я схожу с ума по этой рыжей распутнице-ведьме. И я верну её.

Кэрри сидела в гостиной и кормила Аннелин.

— Детка, ты вся перемазалась, ну разве так можно? — с нежной улыбкой девушка вытерла мордашку дочери. — Надо кушать аккуратно…

За дверью послышался какой-то шум, Карина нахмурилась, подняв голову.

— Милорд, вам нельзя туда, мисс Мэлсби никого не принимает! — встревоженный голос горничной.

— Мне наплевать, я хочу поговорить с ней.

Дверь распахнулась, на пороге гостиной появился Уолтон и Колетт, служанка.

— Мисс, я говорила его светлости, но он не слушал! — Колетт чуть не плакала.

— Всё в порядке, можешь идти, — успокоила девушку Карина. — Я сама разберусь с… милордом.

Аннелин хлопала большими зелёными глазами — как у матери, — а Джон смотрел на девочку, слегка растерявшийся от неожиданности.

— У тебя ребёнок?.. — смог, наконец, выговорить он, переводя взгляд на лицо Карины.

— Это моя дочь, — спокойно ответила она, выделив второе слово. — А почему ты удивлён? Мне что, нельзя иметь детей?

— Кто отец? — спросил он вместо ответа.

Кэрри улыбнулась.

— Думаешь, я знаю, Джонни? — проворковала она, целуя дочь в макушку. — Она получилась неожиданно, я точно и не знаю, когда.

Уолтон прищурился.

— Ни за что не поверю, ведьма чёртова. Кто её отец? Джеймс, да? Или Эндрю Кеннисворт?

— Не кричи на меня, — оборвала его девушка, встав и держа Аннелин на руках. — Какая

разница, кто её отец? Мне, например, совершенно наплевать. И вообще, лорд Уолтон, вы врываетесь ко мне в дом, вечером, и ещё требуете от меня чего-то? Вам не занимать наглости, — холодно продолжила она. — Я не думала, что джентльмены ведут себя подобным образом. Будьте добры, покиньте мой дом.

— Я не джентльмен, Кэрри, как и ты отнюдь не леди, — резко ответил он. — А пришёл я потому, что тебе не удастся отсиживаться дома, надеясь избавиться от меня.

— Джон, оставь меня в покое! — процедила она сквозь зубы, и развернувшись, вышла из гостиной.

Ложась спать, Карина приняла решение, а проснувшись рано утром, велела горничной собирать вещи.

— Вы куда-то едете? — осторожно осведомилась служанка.

— Во Францию, — улыбнулась Карина. — А потом… не знаю, в Германию, или Италию. Куда потянет.

— Куда она опять пропала, Джейми? — пробормотал Уолтон, опрокидывая очередной стакан с бренди. — В чью постель прыгнула на сей раз?

— Джон, приди в себя, — Эйвори встряхнул друга за плечи. — Ты же пьян, как сапожник! И из-за кого? Из-за распутной шлюхи с ангельским личиком?! Да таких полно вокруг!

— Ты прав, я надрался, как последняя сволочь, — Джон уронил голову на руки. — Можешь считать меня самым распоследним идиотом, Джеймс, но я люблю её. Просто люблю и всё.

Эйвори выругался про себя, понимая, что друг в безнадёжном состоянии.

— Ты действительно так сильно её любишь? — тихо спросил он.

Уолтон поднял мутные глаза, во взгляде которых сквозила глухая тоска.

— Да.

Джеймс вздохнул, потом резко ответил:

— Тогда ищи её. Ищи, где бы она ни была, заставь отойти от теперешнего образа жизни, тем более, как ты говоришь, у неё есть дочь! Только не кисни, Джонни, не хорони себя в тоске!

Уолтон стиснул пустой стакан.

— Я ей не нужен, Джеймс. Она не подпустит меня к себе.

— И тебя это остановит? Ты же её любишь, Джон, и желаешь добра, ради неё са-мой. Рано или поздно Карина поймёт это, и ещё благодарна тебе будет.

— Ты думаешь? — Уолтон с надеждой посмотрел на друга.

— Я не сомневаюсь, — уверил его Джеймс. "Прости, Господи, но ему нужна уверенность".

Джон Уолтон вдруг произнёс совершенно трезвым голосом:

— Клянусь, Джеймс, что не вернусь в Англию, пока не найду её.

— Ты думаешь, она поехала на материк? — Эйвори скептически изогнул бровь.

— Я в этом уверен.

Джон и не надеялся сразу отыскать мисс Мэлсби, допуская, что она могла даже сменить имя, но обретение цели придало ему сил и упорства. Побывав в Париже, он узнал, что да, здесь жила некоторое время мадам Аньес с дочерью, красавица вдова, но она вскоре уехала. Куда — никто не знал. Уолтон направился на юг Франции, оттуда в Италию, дальше наметив Испанию…