Игра в отношения
Шрифт:
Миг промедления, когда оба замерли, изучая друг друга глаза в глаза и чувствуя, как их дыхания смешиваются, настолько близко лица.
— Не хочу тебя отпускать, — вдруг признается Форд, гипнотизируя своим взглядом. — Боюсь, сбежишь.
От такого признания у Эрики замирает дыхание и дергается нерв на лице, выдавая волнение. Она дарит виноватый взгляд, розовея щеками.
— Прости, — едва слышно выдыхает в мужские губы и тянется к нему, осторожно целуя, будто пробуя его реакцию на вкус. — Не сбегу, — обещает с придыханием и скользит языком в его рот, наслаждаясь ощущением. Но Форд не дает ей перевести поцелуй во что-то большее,
Отстранившись, он нехотя вздыхает, признавая необходимость приводить себя в порядок, завтракать и приступать к работе над бесчисленными проектами. Но и расстаться с Эрикой просто так не может, особенно чувствуя свою вину за эту ночь.
— Я… был груб, — виновато смотрит в глаза, изучая лицо любимой, и подбирая слова. А что собственно говорить? Что ему не свойственно такое поведение? Обещать загладить вину? Просто извиниться и просить еще один шанс, доказать, что способен на нежность? Все как-то глупо звучит в его мыслях. Как-то слишком по-юношески и незрело.
— Мне понравилось, — не давая Форду испортить момент, выдает свою правду Эрика, перебивая того на полуслове. — И… я заслужила, — признает наемница его право не только выдрать ее по первое число, но и вовсе казнить. Можно тем же способом, каким накануне наказывал. Она согласна принять любой его вердикт. — Виновата перед тобой.
— Оба хороши, — тяжело вздыхает Форд, все же вставая с Эрики и с кровати. — Надо было давно уже психануть, а я все какое-то благородство пытался строить. — В голосе доктора досада за упущенное время и промотанные нервы обоих. Но он решает не зацикливаться на этом моменте, наслаждаясь тем, как все получилось. — И раз уж я уразумел свой промах, повторять ошибки не буду. Ты выйдешь за меня замуж.
— Прозвучало как-то не очень вопросительно, — нервно усмехается Эрика, вставая с кровати и подбирая свое помятое платье.
— Потому что я не спрашиваю, дорогая, — теперь уже коварная усмешка украшает лицо Норинга. Даже голый и растрепанный он выглядит, как благородный, сошедший с трона. — Сегодня же решим этот вопрос с герцогом!
— Ааа… может быть такие вопросы надо решать сначала с потенциальной невестой? — робко интересуется Эрика, понимая, что никто ей право выбора не собирается предоставлять, что доверия ее адекватности нет.
— Не в твоем случае, любовь моя, — наглая улыбка красавчика и его руки загребают добычу, прижимая к груди, — я тебя больше не спрашиваю. Я констатирую факт. Мы поженимся. Потому что я хочу этого, — горячо шепчет в ушко замершей наемницы, — хочу быть с тобой. И точка. Ясно?
Но Эрика молчит, не зная, как реагировать на такое хозяйское поведение. В любом другом случае, с кем иным, она бы уже пинала труп. Но… как себя вести с тем, кого любишь? С кем хочешь быть?
— Ясно? — недовольно повышает голос Форд, повторяя вопрос и женщине остается только покорно пискнуть о своем согласии.
— Ну вот и умница, — отпускает ее Норинг и поворачивает лицом к двери в ванную. — Иди тогда приводи себя в порядок, любимая.
— Может быть, я к себе…
— Ты. Уже. У. Себя. — Чеканит слова доктор, чтобы до Эрики наконец-то дошло, никуда не деться. — Иди в ванну. О завтраке и вещах позаботятся горничные. Я распоряжусь.
И сказано это было таким тоном и с таким видом, что наемница едва удержалась, чтобы по привычке не сделать книксен, как привыкла перед благородными господами. Отдернув себя,
«Я смогу» — обещает она себе в мыслях, закрывая за собой дверь в ванную, — «я справлюсь… Я его не убью… Не сегодня…»
Эпилог
Несмотря на осеннее время года, на улице начинались первые заморозки. Слишком рано, даже для северной окраины империи. Но с природой не поспоришь. А потому Морими и не спорила. Скорбно глядела в окошко, за которым робко оседали снежинки и вздыхала.
Но не спорила. И даже, когда ее по приказу герцога выдали замуж за первого встречного гвардейца, тоже не спорила. Тихо оплакала украдкой свою судьбу. Но не спорила. И когда новоиспеченный муж с ненавистью во взгляде удалялся из дома, не желая разделить не то чтобы брачное ложе, но хотя бы крышу над головой. Даже тогда не спорила. Смотрела ему вслед, уходящему в ночь, в неизвестность. Оставаясь одиноко плакать в супружеской кровати. Не спорила. Принимала все, как есть. Как должное наказание за свою нелепую выходку, почти приведшую к гибели человека, о ком украдкой вздыхала.
Морими покорно приняла свое наказание. Брак с нелюбимым мужчиной. Что могло быть хуже? Ну, «подругу» ее и вовсе изгнали из герцогства.
От мыслей о злодейке судьбе девушку отвлек шум хлопнувшей двери. Она видела в окно, что муж возвращается, но не хотела к нему поворачиваться. Не хотела снова чувствовать его ненависть. Злость. Отчаянное отрицание своего наказания. Да, не только Морими была покарана этим браком, но и Дерван заслужил себе супружество за приставания к чужой женщине. Все всё знали в герцогстве. И смеялись над незадачливыми молодыми. Даже на рынок сходить было теперь настоящим испытанием для девушки, которая уже была замужем, а любви мужчины не познала. Да какой там любви?! Они даже не разговаривали толком, стараясь избегать случайных взглядов друг друга.
Его светлость от щедрот своей драконьей души, жаловал молодым не только судьбу злодейку, но и скромную жилплощадь. Впрочем, Морими и этот небольшой, но домик за пределами замковых стен был невиданным счастьем. Ведь раньше о собственном жилье она могла лишь мечтать. Могла, но не дерзала, считая, что ее участь всю жизнь прожить в комнатке прислуги при хозяйском доме. А тут и муж у нее есть. Молодой и красивый гвардеец. И домик, где она еще совсем неопытная, но все же хозяйка. И только желания повернуться к супругу и посмотреть ему в глаза никак не появилось.
Чувствуя негатив, с каким Дерван ворвался в дом, девушка лишь понятливо хмыкнул, прекрасно осознавая, от чего беснуется ее благоверный. Ее милость Эрика… вышла замуж за пришельца из другого мира. Того самого, что запал в душу глупой девчонке.
Со стороны кухни что-то звонко стукнуло, но Морими не шелохнулась даже, продолжая смотреть в окно на первые снежинки, кружащие в нарочито медленном вальсе. Дерван зло выругался, продолжая шуметь на кухне. Подозрительные звуки не оставляли никаких сомнений, что мужчина не только страшно выбешен, но и совершенно не приспособлен к иному ремеслу, кроме махания мечом. Морими про себя таких людей называла бытовой инвалид. Грустно усмехнулась, понимая, как печально сложилась ее судьба. Вернее — не сложилась. Совершенно.