Игра в прятки
Шрифт:
Договорить он не успел, поскольку в доме позади меня с громким звоном разбилось одно из окон. Я тоненько взвизгнула, убежденная, что это Артемия спешит по мою душу, схватила бывшего палача за руку и затараторила, глотая от спешки окончания слов:
— Прошу, увезите меня отсюда! Быстрее, быстрее! Пока она меня не догнала!
Янор не стал ничего спрашивать. Видимо, ему вполне хватило моих круглых от ужаса глаз. Он понятливо кивнул, и уже через несколько секунд я сидела в карете, увозящей меня прочь от дома Себастьяна.
Янор некоторое
— И что с вами случилось? — спросил он. — Кто вас так напугал?
— Служанка Себастьяна. — От пережитого страха и напряжения меня начала бить мелкая противная дрожь. Скорее всего, к этому прибавилось и то, что на улице было холодно, и после горячки бегства я быстро замерзла в карете.
Янор удивленно изогнул одну бровь, услышав такое объяснение. Стащил с себя теплую куртку и протянул ее мне.
— Спасибо. — Я не стала отказываться и с благодарностью накинула ее на плечи. Спрятала озябшие ладони в слишком длинных рукавах, пытаясь согреться.
— И что не так со служанкой Себастьяна? — поторопил меня Янор, заметив, что я пока не настроена делиться произошедшим. — По-моему, Артемия — весьма милая женщина. Слегка чопорна, конечно, но по-своему забавна.
— Я разбила ее коллекцию фарфора, — покаялась я. — И она… Она превратилась в какое-то чудовище.
— Неудивительно. — Янор слабо улыбнулся. — Насколько я помню, она тряслась над этими статуэтками, словно над собственными детьми. Но я, право слово, не совсем понял. Она бросилась на вас с кулаками?
— Нет, я же говорю — она превратилась в чудовище, — раздраженно повторила я и невольно передернула плечами при воспоминании о пережитом страхе. — Самое настоящее чудовище! С когтями и, по-моему, клыками.
— Н-да? — недоверчиво потянул Янор. — Беатрикс, вы уверены?
— Абсолютно! — воскликнула я, прекрасно понимая, что со стороны выгляжу настоящей истеричкой и фантазеркой. — Можете не верить мне сколько угодно. Но все было именно так!
— Успокойтесь, я вам верю. — Янор ободряюще кивнул мне. Затем недоуменно покачал головой. — Если честно, Себастьян всегда любил окружать себя странными людьми. Но Артемия?.. Не думал, что у этой милой женщины имеются такие секреты.
— Я бы не назвала ее милой, — с дрожью в голосе отозвалась я. Немного подумала и добавила: — И уж тем более женщиной. По-моему, она вообще не человек.
— У каждого свои недостатки, — глубокомысленно отметил Янор.
Остаток пути мы преодолели в молчании. Я все прокручивала в мыслях тот момент, когда разбила коллекцию фарфора. Пожалуй, не стоило мне все-таки так поступать. Теперь заснуть не смогу. А вдруг Артемия выследит нас и заявится ко мне, алча мщения?
Янор тоже думал о чем-то своем, постукивая по колену пальцами. Изредка я ловила на себе его взгляд, брошенный украдкой, но ни в какие разговоры он больше не вступал. И лишь когда карета остановилась у моего дома, бывший палач очнулся от своих размышлений и спросил, не торопясь открыть дверь и помочь выбраться мне из кареты:
— Беатрикс,
— Я сделала все, что могла, — хмуро проговорила я и зарделась от непрошеных воспоминаний.
— Я вижу, — лаконично отозвался Янор, видимо поняв причины моего смущения.
Я покраснела еще сильнее, хотела было возмутиться, сказать, что между мной и Себастьяном ничего не произошло, но бывший палач не стал слушать, распахнув дверцу кареты.
На пороге дома я вернула Янору куртку и вежливо пригласила его на чашку кофе, в действительности как никогда мечтая наконец-то остаться в долгожданном одиночестве и попытаться проанализировать все события этого длинного утра. Однако бывший палач к моему нескрываемому облегчению отказался.
— Вы устали, — сказал он, пряча понимающую усмешку в уголках губ. — Не буду вам больше надоедать. Сегодня у меня встреча с Себастьяном. Если он простит меня, то я незамедлительно исполню свою часть договора.
И растворился в начавшем редеть тумане, который медленно таял под лучами все-таки проглянувшего между облаками по-осеннему низкого солнца.
Ближе к вечеру, однако, погода опять испортилась. Небо затянуло черными грозовыми тучами, которые то и дело полосовали ветвистые сиреневые зигзаги молний.
Я задернула шторы, когда начался дождь. Почему-то в грозу мне всегда было особенно тревожно. Казалось, будто сильный ветер может сорвать крышу с дома и унести меня прочь от всего, что мне дорого.
В моем кабинете уютно потрескивал камин. На журнальном столике перед низким удобным диваном для гостей стояла большая кружка обжигающе горячего какао, щедро сдобренного корицей и ванилью. Я любила проводить вечера именно так — в полном одиночестве, с головой уйдя в интересную книгу и накинув на ноги теплый плед.
Дора еще с обеда предупредила меня, что вечер проведет у подруги. Наверное, опять разопьют на двоих бутылку вина, а возможно, и не одну, после чего начнут обсуждать всех знакомых подряд.
В этот момент за окном послышалось особенно громкое рокотание грома, и я недовольно покачала головой. Вряд ли Дора в такой ливень отправится домой, скорее, заночует у подруги, как частенько делала. А значит, сегодняшний вечер полностью принадлежит мне одной.
Но моим надеждам на спокойное уединение не суждено было сбыться. Едва только я углубилась в чтение, захваченная приключениями молодого красавца-виконта, пытающегося добиться любви дочери своего злейшего врага, как рядом кто-то деликатно покашлял.
Я вскрикнула от неожиданности и спрыгнула на пол, испугавшись, что случилось самое страшное и по мою душу пожаловала Артемия. При этом я забыла о пледе, укрывавшем мои ноги, запуталась в нем и неминуемо полетела бы на пол, если мгновением ранее меня не подхватили за талию.
— Как приятно, когда при моем появлении девушки так и падают к моим ногам, — насмешливо заявил незваный поздний гость со своим обычным апломбом.
— Себастьян! — Я резко отстранилась, и он безропотно выпустил меня из объятий. Однако не отошел, так и остался стоять рядом, нагло ухмыляясь.