Игра. Первый от человечества
Шрифт:
Я быстренько забираюсь на дерево, с которого по мне лупят очередями.
Энергия в организме плещется и переливается через край. Я не доползаю до обидчика. Мне надоела кровь. Достаточно. Я насмотрелся на неё в особняке.
Не долезая до автоматчика двух метров, я прыгаю на соседнее дерево. Хватаюсь за удобно торчащую ветку. Группирую тело для следующего толчка. Прыжок. Я на следующем дереве. Еще прыжок.
Лес вокруг особняка смешанный - хватает и хвойных и лиственных деревьев. Расположены они на разном расстоянии друг от друга. Забравшись на деревья, я схожу
Загонщики не привыкли бегать за жертвой, скачущей по деревьям. Но профессионалами они оставались прекрасными.
Меня гонят час. К пулевым выстрелам прибавляется гул лопастей - по моему следу пустили авиацию. Четыре раза вертолет разряжал кассеты неуправляемых ракет. Они взрывались то справа, то слева от меня. Я их не видел, только слышал. Всегда на безопасном расстоянии. Хаотическое передвижение приносит свои плоды.
Через час звук вертушки пропадает. Этот звук как Дамоклов меч звучал в моих ушах. Я не знаю, как моё тело отреагирует на взрыв. Пули делают аккуратные дырочки - боюсь, это меня и спасает. Но если мне оторвет руку или ногу... Я не знаю. Таких экспериментов я над собой не проводил.
Еще через пятнадцать минут прыганья по деревьям я натыкаюсь на поляну. Сворачиваю вправо. Продолжаю прыгать. Поляна приличных размеров. Еще через пятнадцать минут я на другой стороне. По дороге вредная сухая ветка воткнулась мне в глаз. Я не стал её вытаскивать. Одного глаза хватает.
Еще десять минут прыжков. В полете я еле изворачиваюсь от второй такой же ветки. Решаю остановиться и сделать пятиминутный отдых. Я не замираю на месте - я просто перехожу на прогулочный шаг. Вытаскиваю ветку из глазного отверстия. Иду, стараясь не издавать громких звуков.
Все мои чувства обострены - так всегда случается с любым человеком, за которым ведется охота. Приятный бонус от инстинкта сохранения. Краем уха я слышу разговор.
– На хрена нас сюда позвали?
Говорит молодой, мужской голос.
– Заключенных ловят, оцепляют весь район. Там жутко опасный рецидивист или их целая куча. Командир особо не распространялся. По-моему он и сам не знает толком.
Отвечает ему такой же мужской голос, но тембр ниже.
– Тут ни одной зоны в округе нет. Откуда сбежали?
– Может смертники? Или подопытные «кролики»? Ну, те, которые сели на пожизненное. А уж бункеров по родине настроено дай бог. Вот там и пришивают им третью ногу. Таких стоит опасаться. Если такой пошел на побег, то ему действительно терять нечего. Не зря приказали палить по любому шевелящемуся кусту.
Как раз в этот момент, откуда то слева раздаются выстрелы. Я понял, что если хоть как-то себя выдам, то сюда слетится вся эта долбанная гвардия охотников и все начнётся снова.
Аккуратным шагом я отхожу от этих ребят. Солдатики - молодые и ни в чем не виновные, им родина в лице командира приказала так поступать. Я не хочу их убивать.
Через пять минут натыкаюсь на еще один секрет, который вообще никак не прячется. Обхожу его по широкой дуге, никак не выдавая своего присутствия. Еще пять минут ходьбы, и опять слушаю, что там они сделают,
Я прохожу еще четыре таких поста. Не доходя до пятого, нахожу удобное местечко для прохода. Не теряюсь - сразу пользуюсь выпавшим шансом. Прохожу тихо. Никто меня не замечает.
Еще пятнадцать минут тихой ходьбы и перехожу на бег. Дальше служивых я уже не встречаю.
Опять залезаю на деревья. Вспоминаю - чего так не хватало в какофонии звуков погони. Собачьего лая не хватало. Если сейчас нет собак, то это не значит, что они не появятся.
Весёлые «попрыгушки» продолжаются до вечера. Когда солнце заходит, я забиваюсь под завалившееся дерево. Мне нужен сон - хотя бы пару часиков. Физическая усталость меня не волнует - вместо кончившихся гвоздей, я закидываю в рот, найденные по дороге камушки. Благо в лесу их долго искать не надо.
Моральная усталость - вот мой бич здесь и сейчас. Я морально готовился к чистке - но она оказалась слишком кровавой. Слишком много крови и трупов для одного дня.
В небольшом кубрике рядом с кабинет ответственного, за все секретные объекты, сидит невысокий плюгавенький человек. Серая личность увидишь на улице лицо такого человека и сразу забудешь. Обыкновенная залысина на голове, выцветшие глаза. Серый костюм. Серые стены, серого кубрика.
Этот человек всегда представляется разными именами, и всегда помнит - какому человеку какое имя сказал. В этом тщедушном теле спрятан гениальный мозг. Не зря его назначили главным ответственным за все секретные объекты. Именно он забирает конверты, которые заносит в пустой кабинет секретарь. Именно он отдал приказ о зачистке.
Сейчас этот человек сидит с задумчивым лицом. Семь дней прошло с момента зачистки особняка. Еще два дня чистили свидетелей - охрану, чистильщиков и тех, кто гонялся за убежавшими.
Операция завалена. Четверым удалось сбежать. Только эти четверо, и он знает о наличие Сигнала. Для остального мира это секрет. Он, как и те четверо понимает - такую информацию нельзя оглашать. Какому бы благородному человеку её не доверили - он очень быстро превратится в чудовище.
Те четверо и стали такими чудовищами, а если не стали, то скоро обязательно станут. Есть у чудовищ, в человеческом теле, одна полезная черта - они не любят делиться своими секретами. И они очень любят тешить своё самолюбие - на это и расчет. Рано или поздно они вылезут на поверхность, остаётся только дождаться.
Серый человек смотрит на свою ладонь, которую он порезал полчаса назад. От шрама почти не осталось следа - он постепенно рассасывается.
– Я обязательно дождусь, теперь, это на много легче сделать.
Первое время шел в одном направлении - долго шел. Месяц или два. Я никуда не торопился. Особняк зачистили в конце июля. Сейчас примерно конец сентября. Я потерял счет времени.
Частенько попадались дороги. Я ловил подходящий момент, и пересекал их незамеченным. Я держался подальше от людей. У меня это получилось. Ни один человек меня не увидел.