Игра
Шрифт:
Лаклан убегает, мяч у него подмышкой, игроки другой команды собираются за ним, наблюдая за каждым его движением. Они всегда следят за ним словно ястребы.
Но у них никогда не бывает его скорости.
Наблюдать за его бегом сейчас для меня так же впечатляюще, как и в первый раз когда я увидела его на поле. Он движется с такой страстью, что вы не можете не сравнить его с диким жеребцом или неприручённым быком, скачущем к свободе, двигающимся так словно он был рождён, чтобы двигаться.
Я задерживаю дыхание, пока он движется. Как и все.
Игрок пытается отобрать мяч,
Кто-то движется вперёд, блокируя его, но Лаклан лишь отскакивает и продолжает двигаться. Он бьет по подброшенному мячу, обходит кого-то ещё, затем продолжает бежать, пока снова не встречается с мячом.
К этому моменты мы все уже кричим, стоя на ногах, размахивая всем, чем можем, потому что он делает попытку и выигрывает игру.
А сам Лаклан просто поднимает мяч, словно он всегда там лежал и ждал его и бежит через линию, делая драматический прыжок по траве и скользя на животе. Знаю, это только для шоу, но толпе такое чертовски нравится.
Мне это чертовски нравится.
Я редко вижу, чтоб он выпендривался, так что понимаю, сейчас он, должно быть, чувствует себя очень хорошо.
Как и я. Я кричу, что есть сил, прыгая вверх-вниз с Амарой.
Лаклан встаёт на ноги, бросает мяч на землю, улыбаясь так широко, что чертовы счастливые слезы наворачиваются у меня на глазах. Остальная часть команды выбегает, чтобы обнять его, прыгая вокруг, отмечая их победу в первой игре сезона.
Он сегодня на коне.
Но затем он делает нечто забавное. Убегает от своих приятелей по команде, прочь от игроков другой команды, готовых пожать руки, и направляется к мужчине на боковой линии с камерой в руках. Его тренер Алан следует за ним, быстро передавая что-то Лаклану в руки, прежде чем убежать обратно к команде. Затем Лаклан разговаривает с одним из мужчин с камерой, пока не приходит репортёр, замечая возможность для интервью.
Лаклан улыбается ей, шепча что-то на ухо.
Он берет микрофон.
Неожиданно, гигантские экраны на стадионе показывают красивое лицо Лаклана. Он широко улыбается, и это заставляет его выглядеть намного моложе, мягче, осмелюсь даже сказать, бестолковее. Он подносит микрофон к губам и говорит в него, но звука нет.
Он пытается снова, но ничего. Губы двигаются, он улыбается, глаза радостно прищурены, но это все, что мы на стадионе можем видеть.
— Что он делает? — спрашиваю я Амару.
Она качает головой.
— Понятия не имею.
В конце концов, он машет кому-то, чтоб подошли с блокнотом и ручкой. Он берет ручку, готовый написать что-то внизу, а затем останавливается и смотрит вверх на меня. Прямо на меня на стадионе.
Я могу чувствовать, как Амара тоже смотрит на меня, как и люди вокруг нас, они все выворачивают шеи, чтобы посмотреть на что, черт возьми, Лаклан МакГрегор, спаситель игры, смотрит.
Это я.
Всегда я для него.
Всегда он для меня.
Наши глаза
Затем он пишет что-то на бумаге.
Он снова смотрит на меня, в то время как показывает блокнот в камеру. Я знаю, экраны показывают сообщение, потому что люди задыхаются, но я не могу оторвать от него глаз. Его взгляд всегда удерживает меня, такой же сильный, как и его руки.
— Кайла, — шепчет Амара, хватая меня за руку. — О мой Бог.
Я, наконец, смотрю на экраны. На листок бумаги, который держит Лаклан, все еще улыбаясь, но уже немного нервничая. Он дрожит.
На нем написано: Кайла Мур, окажешь ли ты мне честь стать моей женой?
Подпись: Лаклан МакГрегор.
Затем листок падает прочь, камера фокусируется на траве.
Моя голова поворачивается обратно к нему, но он уходит, убегая вперёд через поле.
Вверх по лестнице.
Вниз по проходу.
Останавливаясь прямо напротив меня.
Я все ещё сижу. Не двигаюсь. Я не могу сформулировать ни одной связной мысли.
Я честно не могу понять, что происходит. Это правда, мой Лаклан, мой сдержанный, скрытный Лаклан? Я попала в какую-то игру или что?
Он опускается на одно колено, оказываясь со мной на одном уровне. Влажные волосы прилипают к потному лбу, ясные зеленые глаза пронзают меня.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я, такая потрясённая.
Он протягивает руку, зажав между пальцами кольцо. Великолепное, прекрасное серебряное кольцо с изумрудом.
— Боже мой, — думаю, произношу я, а может, лишь выдыхаю эти слова.
— Я думал, это будет своего рода колоссальный романтический жест, — говорит он. — Но на самом деле, не получилось. Технические сложности. — Он смотрит на меня таким взглядом, который заставляет весь остальной мир исчезнуть, словно у меня на глазах шоры. Я цепляюсь за каждое его слово, видя лишь его лицо и ничего больше. — Говорят, всегда следует делать то, что пугает вас, выталкивать себя из зоны комфорта. Ты делала так со мной много раз. Каждый раз, когда ты приезжала в Шотландию, ты оставляла позади всю свою жизнь. Ты была храброй. Ты рисковала. Рисковала многим. Теперь же я знаю, самое правильное, что я мог сделать, это попросить тебя выйти за меня. Потому что знаю, я должен быть с тобой и ты знаешь, что должна быть со мной. Я знал это с того момента, как спросил тебя здесь, я просто не знал как справиться с этим. Но теперь знаю. И вот я делают это вот так, потому что это охрененно пугающе.
Он устремляет взгляд из стороны в сторону, на всех людей, всех его фанатов, которые слушают каждое слово и наблюдают за нами как в телевизионной программе.
— Хочу сказать, я не знаю никого из этих людей. Но я знаю, что хочу, чтоб они были в курсе, насколько сильно я люблю тебя. Что если бы не ты, если бы не Кайла Мур, меня бы сегодня здесь не было. Я не был бы тем мужчиной, которым стал сегодня. Лучшим. И да, мужчиной, который боится, что ты просто скажешь «нет» на глазах у всего мира, но я готов пойти на этот риск ради шанса, что ты скажешь «да». — Он тяжело сглатывает, глаза изучают меня. — Ты выйдешь за меня?