Игра
Шрифт:
Конечно одна из причин, почему я одна и объедаюсь консервантами, состоит в том, что несколько недель назад я решила дать обед безбрачия. Я не только о сексе – никакого флирта, свиданий, никакого Тиндера (прим. пер. популярное приложение для мобильных платформ Android и Apple iOS, предназначенное для романтических знакомств в соответствии с заданными параметрами. В апреле 2014 года приложением ежедневно пользовались до 10 млн человек), нет ничему. Мальчики, мужчины, второй раз я на них даже не посмотрю.
И хотела бы заметить, что для меня это работает. Я могу быть дома одна большую часть времени,
Не говоря уже о свиданиях, которые ведут в никуда, мужчинах, в которых вроде есть потенциал, но потом они видят в тебе лишь полуазиатскую принцессу, которую они хотят видеть сдержанной и милой, в то время как я тычу им в лицо своей вагиной и выношу мозг.
Проще так, как сейчас. Менее напряжённо.
— С тобой все в порядке, Кайла? — спрашивает Стеф.
— Да, а что?
— Потому что ты держишься за край стола, будто собираешься наброситься на нас как Халк.
Я смотрю вниз на свои руки, мои костяшки белее, чем моя и без того светлая кожа. Медленно отпускаю стол. В конце концов, может у меня все же стресс.
— Ты уверена, что это «никаких мужчин», это правильно? — спрашивает она, делая глоток пива.
Правильно, ее вопрос именно то, что я и хочу услышать. Мне нужен любой повод, чтобы просто вышвырнуть его в окно. Но я буду не я, если изменю решение.
— Это правильно. — Отвечаю я, поднимая голову и заставляя себя расслабиться. Тянусь к своему бокалу вина, и, несмотря на то, что это лишь мой второй бокал, я уже слегка опьянела. — Это единственный путь, — серьезно добавляю я.
— А почему ты опять это делаешь? — спрашивает Никола.
Я смотрю на нее, в ее выразительные карие глаза, затем на Стеф и ее голубые. Две мои лучшие подруги, одетые в одежду независимых дизайнеров. Они двое именно та причина, по которой я делаю это, с этими счастливыми, сияющими физиономиями и преданностью этим чертовым братьям МакГрегор. Никола сошлась с Брэмом, после их крупной размолвки, а Стеф замужем за его братом Линденом. Не помогает и то, что давным давно, прежде чем они со Стеф сошлись, у меня была интрижка с Линденом. Тогда они были лишь друзьями. Это не значит, что он сломал мое сердце Гринча (оно в три раза меньше, но иногда это напоминает мне о том, что могло бы быть у меня, и чего у меня нет).
Я завидую им, все сводится именно к этому. А когда я завидую, даже если это мои друзья, я превращаюсь в маленького злобного ниндзю. А я не хочу быть маленьким злобным ниндзя (хотя я скучаю по секс ниндзе). Итак, завязала с мужчинами, значит, завязала с разочарованиями.
По крайней мере, так должно быть. Это легче, когда я одна дома, на работе, у мамы, в тренажерном зале или даже на обеде. Везде, где нет соблазнов. Сегодня вечером Стеф и Никола практически вытащили меня из дома и отвели в наше обычное место, бар Burgundy Lion в районе Хайт, на вечер для девочек. Когда вы воздерживаетесь от членов, быть среди выпивки и парней не лучшая идея. К счастью, я вышла из дома без макияжа, в штанах для йоги и мешковатой футболке с надписью
— Я делаю это потому что мой бойфренд на батарейках всегда знает правильные места, и я позволяю своим пальцам вести разговоры, — с усталым вздохом объясняю я. — Я так устала от знакомств в этом дурацком городе. Я просто топчусь на месте, зря тратя свое время, и клянусь, мужчины становятся все тупее. Я больше даже не могу как следует потрахаться. Такое впечатление, что все мужики в Сан-Франциско либо заняты, либо геи, либо просто боятся вагины.
Они обмениваются еще одним взглядом, видимо теперь у них есть какой-то секретный вид связи. Моя теория состоит в том, что наличие внутри вас члена МакГрегора дает вам форму телекинеза. Они навсегда связаны с шотландскими петухами.
— Что? — говорю я. — Это правда. И вы бы со мной согласились, если бы ваши вагины не расхватали эти любители килтов.
— Не могла бы ты перестать говорить вагина? — говорит Никола. — А то в этом нет никакого смысла.
— Да, для меня.
— Хм. Если вагина Кайлы перестала жадничать, ее вообще не существует? — с огоньком в глазах рассуждает Стеф.
— Неважно, — отвечаю им, делая большой глоток зинфанделя. — Так моя жизнь будет проще. Вот увидите.
На столе шумит телефон Николы, и она всматривается в него.
— Брэм уже едет.
Я стону, кладу подбородок на руку и позволяя ей скользнуть по моему лицу.
— Тьфу ты, и зачем? Думала, это ночь только для девочек. Последнее, чего я хочу, смотреть, как вы двое строите друг другу глазки и обмениваетесь пошлостями.
— Линден тоже придет, — застенчиво говорит Стеф.
Я пристально смотрю на нее.
— Прости, — говорит она, хотя на самом деле ей совсем не жаль. — Если тебе от этого станет легче, мы с Линденом скучные женатики, так что все эти заигрывания и прочее, с этим покончено.
— О, пожалуйста, — говорю я, в то время как Никола издает звук, будто она тоже не верит услышанному. — Вы еще хуже Брэма с Николой, вы типичные самодовольные женатики. Помните Бриджет Джонс? Я Бриджет. А вы…вы остальные.
Никола кивает.
— Это правда. — Потом оживленно смотрит на меня. — Так что тебе просто надо встретить своего Хью Гранта.
Я таращусь на нее.
— Она осталась не с Хью Грантом.
Никола в замешательстве хмурится.
— Ой, будто тебе нужен Марк Дарси, — добавляет Стеф. — К тому же, Линден и Брэм придут не одни.
О Боже. Я цепенею.
— Что? Кто там еще с ними придет? — медленно спрашиваю я. Если это парень, я очень расстроюсь, особенно если он одинок.
— Их кузен Лаклан, — отвечает Стеф.
Лаклан МакГрегор. Как будто в городе, не говоря уже о мире, не хватает этих проклятых МакГрегоров. Я еще не встречала Лаклана, я ведь сижу дома, но те пару раз, когда мы виделись, Стеф и Никола не затыкались и вечно болтали о нем. Он игрок в регби, такой таинственный, такой мощный, и бла бла бла, гребаное бла. Мне не нужно знать все это дерьмо, потому что для меня это своего рода криптонит, особенно в городе, где грубый, дикий мужчина, словно иголка в стоге сена среди метросексуалов.