Играя с Дьяволом
Шрифт:
— Поаккуратней с выражениями, и потише, а то если дядя Ганс услышит, что ты тут орешь, поверь отхватишь еще сильней, чем могла бы, — и так противно усмехается, дядя Ганс?? Это его родственничек? Да… конечно от дяди ему ничего не досталось…
— Какой ты заботливый, — гадко усмехаюсь и осматриваюсь вокруг, прикидываю в какой стороне моя комната.
— Кстати, а танцевала ты круто, приват станцуешь? — Подмигивает и осматривает мои прелести в костюме.
— Слюни подотри, и я кажется на мужика не смахиваю, а судя по твоему внешнему виду, ты ими очень активно интересуешься. — Парень
— Какой же у него отвратительный вкус на баб, одна сука хуже предыдущей, — ооо, похоже я не первая, кто решил, что малыш по мальчикам?
— Правильно, у тебя всегда найдется пара мощных ребят, чтобы его с ними познакомить? — Я подмигиваю, и этот любитель крыс тут же приближается ко мне.
— Я сейчас позову парочку мощных охранников, чтобы они запихнули тебя обратно, посмотрим какая смелая ты будешь там, — вот же черт! Сразу поджимаю губы, желание спорить тут же пропало…
— Свободен, — мы вместе с радужным вздрагиваем от этого тона, малыш тут же разворачивается как по приказу и удалятся, а я остаюсь с Демоном один на один…
— Разве я разрешал тебе выходить?? — Закрываю глаза, считаю до трех, ну бывают же на свете чудеса? Может я сейчас открою глаза, и он испариться? Распахиваю глаза и взвизгиваю от того, насколько он близко, так близко, что мои губы обжигает его горячее дыхание, но похоже нежных поцелуев сегодня не будет….
Забываю, как дышать, вижу только его черные глаза, сегодня меня убьют, растерзают, на куски порвут, и это только самое малое, что я вижу в его глазах. Он чувствует мой страх, вдыхает его запах, наслаждается, я кормлю его зверя своими эмоциям. Я как будто полностью голая перед ним, нагая, и не могу прикрыться.
Его руки вжимают меня в стену, а глаза пожирают душу, я бессильна рядом с этим мужчиной, готова на все, упасть на колени перед господином, как он заставляет меня терять волю? Как заставляет хотеть ему подчиняться?
— Ты непослушная шлюха, плохая, невоспитанная, но я подгоню тебя под себя, — кривлюсь, как будто про одежду или ботинки рассуждает.
— Я не шлюха, — мой голос срывается на хрип, не хочу, чтобы меня так называли.
— Ты моя шлюха, ты течешь для меня, готова запрыгнуть на мой член в любое время суток, даже сейчас ты вся мокрая, а значит ты моя персональная шлюха, — зажмуриваю глаза, не собираюсь глотать эти оскорбления, да я мокрая, да я хочу, но это мать его просто физиология, ведь так??
— Нет, — всхлипываю, когда его рука резко тянет за трусы и проскальзывает под трусики, я знаю, что там потом, просто гребаный стыд, зажмуриваюсь, не хочу видеть его довольную рожу в этот момент.
— Ты любишь грубо, единственное, что тебя спасает, что я был первый, иначе порвал бы все щели, — почему он такой грубый? Неужели моя выходка его та разозлила?
— Но ты же не будешь?? — распахиваю глаза, вижу его звериный оскал.
— Ты нарываешься с каждым днем все больше, не желаешь быть покорной сукой, — ага и именно это его возбуждает, решаюсь на отчаянный шаг, играю с Дьяволом в его игры, господи не дай мне погибнуть…. Опускаю руку на его ширинку и не ошибаюсь, там кол стоит.
— Тогда почему не пошел трахать свою холодную леди,
— Ревнуешь? — Он усмехается и толкается пахом сильнее в мою ладонь.
— Я трахаю кого хочу и когда хочу, если пожелаю, то ты вдвоём станете раком и будете просить еще. — Сердце замирает, кровь застывает в венах, НИКОГДА!!! Сжимаю его член через штаны, хочу сделать больно, но не могу чисто физически.
— Никогда!!! Лучше ногами забей, убей, но не стану! — Его глаза начинают блестеть опасным огнем, мне страшно так, что сердце в пятки уходит.
— Собственница? Ненавидишь, презираешь, но в это же время ревнуешь и хочешь властвовать? — Проводит языком по моей шее, ноги дрожат, коленки подкашиваются, хватаюсь ладошками за его плечи. — Не такая уж ты и хорошая девочка, Милана, — шепчет на ушко, он впервые назвал меня по имени и это сносит крышу, я уже ничего не соображаю.
— Ты делаешь меня такой, пробуждаешь все самое ужасное и порочное, что спало глубоко внутри меня, — он довольно рычит, его такой расклад более чем устраивает. Он хочет плохую, чтобы ее можно было наказывать, но я еще не разу не получала наказания. Я боюсь, что мне могут понравится его темные, плохие игры и тогда я совсем потеряю связь с реальной жизнью.
Меня закидывают на плечо и несут в неизвестном направлении…
Кручу головой во все стороны, мы заходим в темную комнату, я уже чувствую опасность, мне здесь не понравится! Сразу начало веять холодом, меня ставят на ноги, ощущаю пальчиками холодный мрамор, обнимаю руками себя за плечи, не хочу, чтобы он включал свет. Готова согласиться на все что угодно, но в спальне, на любые позы, даже задницу готова поставить под удар. Но поздно, он щелкает выключателем, и комната выходит из мрака. Я бы отдала все, чтобы оказать сейчас в сцене из фильма “Пятьдесят оттенков серого”. Но нет, блядь, здесь не появляется мистер Грей и нет его безобидных игрушек, здесь все страшнее…
Железные цепи свисают с потолка с наручниками, из стены торчат кандалы на цепи, железный ошейник, мать его… Диванчик-арбалет, спереди досточка, куда просовывается голова и руки в отверстия, ноги как у гинеколога расставляются и кладутся на подставки…
Отвожу взгляд, даже не хочу рассматривать то, от чего реально мороз по коже, ошейники, плетки, кляпы, всякие железные штуки, мать моя женщина!
— Мне все это не нравится, — произношу тихо.
— К твоему величайшему сожалению, мне абсолютно плевать на что тебе нравится и чего ты хочешь, — его голос стал холодным, отстраненным, пробирающим до костей.
— Зачем все это? — я никак не хочу свыкнуться с мыслью, что от этого никуда не деться.
— Потому что ты должна понимать, что тебя ждет за плохое поведение, потому что ты заставила поменять меня свои планы. Теперь слишком много вопросов и придется выводить тебя в люди, делать из шлюхи — леди, — он близко, слишком близко, отскакиваю назад и задеваю головой цепи с наручниками, вскрикиваю от ужаса. — И я уже говорил — за все в этой жизни нужно платить, — проводит языком по моей шее, я вздрагиваю.