Игрек
Шрифт:
— Ну, всего тебе наилучшего, — мужчина махнул рукой и присоединился к группе обсуждающих модель людей.
— Я буквально на минуточку, — сказал мистер Белл сыну. — Как видишь, мы вот-вот начнем презентацию. Я звонил профессору Огдену, чтобы спросить у него совета. Почему-то, услышав о нашем решении, он страшно разволновался, — я так и не понял почему…
А Гэвин, не отрываясь, смотрел на мужчину в очках — словно почувствовав его взгляд, тот вздрогнул и обернулся. Неожиданно Гэвину захотелось перебить отца. Придвинувшись почти вплотную к экрану, он очень
— Па, супер. Я… мне надо бежать…
— Я собираюсь к нему сегодня вечером. Мама работает, но я решил, что вы с Флер захотите поехать со мной. Я мог бы забрать вас в пять…
— Флер сегодня идет к Марсии. Но я обязательно поеду.
— Отлично, — отец кивнул. — Только не пойму: почему ты говоришь шепотом?
Китаец между тем отошел чуть подальше, но всё еще находился в зоне слышимости. Гэвину было ужасно неспокойно на душе, хотя он и сам не мог сказать, отчего.
— Ну, мне пора, — сказал отец. — До встречи.
Гэвин велел комму отключиться. Он чувствовал себя распоследним дураком. Ну конечно же, этот человек из Корпорации Жизни ничуть не интересовался их разговором. Наверное, он просто вспомнил о чём-то важном или среагировал так на слова кого-то другого. Вид у него был явно раздраженный — как если бы он, например, забыл что-то в номере своего отеля. Впрочем, даже если он и подслушивал — что с того?!
Однако Гэвина не оставляла смутная тревога.
Выйдя из кабинки, мальчик направился в раздевалку. Жизньбол должен был начаться через десять минут. Он попытался связаться с Флер по джинну, однако сестра не отвечала — видно, эксперимент шел полным ходом, — так что Гэвин попросту оставил ей сообщение, что после занятий поедет с отцом к профессору, и такое же послание отправил домой — Ворчуну.
Быстро переодевшись, мальчик присоединился к другим жизньболистам. Моросил мелкий дождик, земля на игровом поле уже успела намокнуть и стала скользкой.
— Начинаем! — крикнул тренер. Мяч отрегулировали так, чтобы не взлетал слишком высоко, но он всё равно прыгал и уворачивался от игроков, ведя их за собой в изматывающей гонке. Внезапно он застыл прямо перед Гэвином. Мальчик ринулся вперед, но мяч ловко увернулся. Гэвин бросился следом, поскользнулся и шлепнулся в грязь.
— Спишь на ходу! — крикнул, пробегая мимо, Омар, его друг. Гэвин встал на колени, и вдруг перед его мысленным взором снова возникла та сцена: человек из Корпорации Жизни вздрагивает и оборачивается. Это произошло так быстро, что тогда Гэвин не успел осознать увиденное, но теперь он был твердо уверен: китаец обернулся как раз в тот момент, когда отец упомянул имя профессора Огдена. И выражение его лица было отнюдь не дружелюбным.
Остаток игры Гэвин пребывал в такой задумчивости, что большую часть времени провел на земле. Когда раздался финальный свисток, мальчик понял, что нужно торопиться, если, конечно, он хочет успеть отмыться от грязи и вовремя встретиться с отцом.
— С тобой всё в порядке? — спросил Омар, выдираясь из толпы, поздравлявшей победителей. — В жизни не видел, чтобы ты так скверно играл.
— Прости, — пропыхтел Гэвин. — Мне нужно бежать.
Мистер Белл поджидал сына в холле. Увидев Гэвина, он помахал рукой, и мальчик припустил бегом, последние несколько метров проскользив по полированному полу.
— Можешь так не спешить, — засмеялся мистер Белл.
Большие стеклянные двери отказались их выпускать. Две женщины, поднявшиеся на крыльцо с другой стороны, недовольно нахмурились. Мистер Белл виновато пожал плечами. Неожиданно к ним подскочил робот-привратник: узкая трубка без рук и без ног.
— Прошу прощения. — Оптические сенсоры робота внимательно разглядывали лицо мистера Белла. — Мы не распознаем вас как человека, уполномоченного сопровождать этого ребенка.
Мистер Белл смущенно потер подбородок.
— На днях я подстригся — может, проблема в этом? Думается, и подбородок у меня стал выглядеть более квадратным — совсем как у героя боевика.
Он подмигнул Гэвину. Мальчик улыбнулся в ответ, однако робот, похоже, не разделял их веселья.
— Я должен сделать вашу ретинограмму[6]. Наклонитесь, пожалуйста.
Оптические сенсоры привратника зафиксировались на глазах мистера Белла, который усиленно старался не моргать.
— Белл, Питер, — отчеканил робот. — Отец Флер и Гэвина.
— Это я, — радостно отозвался мистер Белл.
— Благодарю вас, мистер Белл. — Стеклянные двери разъехались в стороны. — Приятного вам вечера. До свидания, Гэвин.
4
— Нам надо на летобус, — сказал мистер Белл. — Надеюсь, долго ждать не придется…
Вечерело. Хоть дождь уже кончился, мостовые всё еще влажно поблескивали в свете уличных фонарей.
— Па, а кто такой этот китаец? — спросил Гэвин, когда они завернули за угол. — Ну, тот, который говорил со мной по комму…
— Китаец? А, ты о мистере Лобсане. Он не китаец, а тибетец. Один из ведущих робототехников Корпорации Жизни.
— Он пытался подслушать наш разговор — когда ты упомянул профессора Огдена.
— Правда? Наверное, они знакомы. В конце концов, они работают в одной области, — рассудительно заметил мистер Белл.
— Чудной у него был вид, — сказал Гэвин.
— Чудной? — отец недоуменно поднял брови.
— Как будто он охотно устроил бы профессору какую-нибудь гадость. Только выдайся случай…
— Гмм, — промычал мистер Белл. — Ну, ученые не всегда ладят друг с другом.
Послышался мерный гул приближающегося летобуса. Мистер Белл вытянул руку с джинном, и летобус, уловив сигнал, спланировал вниз и завис в полуметре над мостовой. Прозрачные двери разъехались в стороны. Мистер Белл шагнул внутрь, но для Гэвина ступенька оказалась высоковатой. Распознав ошибку, летобус опустился чуть ниже.
— Добро пожаловать на борт «Аргоса», — поздоровалась кондукторша, протягивая новоприбывшим длинную металлическую руку, чтобы проверить разрешение на проезд. Удостоверившись, что всё в порядке, она отступила в сторону, пропуская их в салон.