Игрейн. Леди с надеждой
Шрифт:
– Он собрал к себе все отребье,- с отвращением выплюнула Роберта.
– Осколки прошлого, которые давно должны быть похоронены.
– Наша красавица нас не понимает, девочки. И наш долг просветить миледи,- вступил все тот же голос, и я заинтересованно склоняю голову. Нет желания общаться посредством вощеной таблички, потому догадывайтесь так.
– Наше королевство разделено на два лагеря, с двумя столицами - Дин-Эйрин и Дин-Гуардир, мы эйры и гуары. Одна раса, но различное мнение,- неприятный смешок продрал морозом по плечам.
– Когда была казнена Бриаллен, гуары обвинили в этом нас.
– Но всем просвещенным
– Истинно так, дорогая. С тех пор вот уже две сотни лет идет вялотекущая война, пик которой произошел не так уж и давно. Противостояние.
– Все дело в том, что Ковен был третьей силой,- с презрением выплюнула Роберта.- И вашим и нашим. Земли Амлаута лежат между эйрами и гуарами, а сам он мечется как шелудивый пес. Очевидно, в этот раз Его Величество заплатил больше. Известно, эти кобели не способны распорядиться собственными землями, все заработанное золото спускают на выпивку.
– Они кричат направо и налево об объединении, но кто бы им поверил? Уж точно не мы. Дамы начали перемывать косточки самым известным бойцам Атолгара, а я пыталась уместить в голове открывшиеся знания. Ковен боевых магов, противопоставленный сразу двум государствам, самое безопасное место в мире. Это сарказм, если что. Таким образом, многое становится понятным. Только вот, что значит осколки прошлого? Сейчас не рождаются маги? Не может быть, я видела детей на тренировках, они вполне успешно кастуют боевые заклятья. На мой взгляд, успешно, а вот отцы их распекают. Набрасываю свой вопрос и показываю Роберте.
– Когда погибла смертная богиня,- дама манерно прикусила губу и поднесла к губам чашку,- многие семьи резко ослабли. Дети рождались слабыми и болезненными. Иногда дети не доживали до трех лет, а иногда, после тяжелой болезни...
– Роберта!
– Это не та тема, которую следует обсуждать,- Роберта согласно склонила голову.- Так или иначе, маги стали слабее. А вот ковенцы ничуть не пострадали от той эпидемии. Как и гуары, у них подобные казусы начали происходить лишь пару десятилетий назад. Одно ясно, путь, которым ублюдки сохранили свою мощь не может быть достойным. Иначе им воспользовались бы и другие семьи. Не шипите, дамы. Ковенцы - ублюдки, это - не ругательство, а факт. А даже если и нет, я маркиза, не вам мне указывать. Значит, сейчас рождаются только слабосилки, а в землях Амлаут нашли прибежище остатки старых семей.
– Род Кардоргов славится своими умами,- пафосно процедила Роберта
.- Два поколения назад был издан указ, все маги, родившиеся на территории Дин-Эйрина и земель его, обязаны отслужить в королевских войсках двадцать лет и еще пять, за сыновей своих. С таким отношением короля к своим подданным у Атолгара никогда не будет недостатка в бойцах. И Роберта это понимает, но высказывать сомнения опасается. Внезапно разговоры смолкли, и в центр зала вышел высокий, неприлично красивый юноша. Двое слуг вынесли арфу и табурет. Менестрель замер, приняв выгодную для демонстрации своей красоты позу. Темные волосы оттеняли бледную кожу, обратил горящий взор на королеву и пылко поклонился, прижав к сердцу обе руки. Неразделенная любовь к Ее Величеству скользила в каждом движении юноши. Приятная мелодия заполнила воцарившуюся
С удивлением я узнала ту, так и недочитанную историю про злого колдуна и капризную даму, что никак не могла выбрать между двумя мужчинами. Правда, в изложении менестреля коварство и злоба колдуна возросли, да так, что лишь после смерти влюбленные смогли воссоединиться в виде двух яблонь сплетших между собой ветви. Баллада закончилась, дамы вежливо похлопали, и юный менестрель был допущен до королевских пальчиков. Едва лишь королева выказала свое восхищение талантом юноши, как тот запунцовел подобно яркой розе. Мне стало немного смешно.
– Первый кандидат в покойники,- хмыкнула Роберта.- Попомните мое слово, дамы. Может, сделаем ставки?
ГЛАВА 3
В жизни любого инвалида наступают такие моменты, безусловно, весьма короткие, когда его увечье ему же в помощь. Я совершенно не исключение. Весьма неловко, когда тебя застают среди ночи в кухне, с ломтем хлеба укрытым пластинкой ароматного сала. Еще более неловко, если ты при этом стоишь одетая весьма условно. Но в сто раз хуже, когда ты подчиняешься рефлексам и прячешься в темном углу под тяжелым столом. Так, когда милорд Амлаут случайно проехался лавкой мне по руке, я попыталась вскрикнуть, но, ура, из моего горла не вылетело ни звука.
– Как тебе неделька? Девицы говорят ленты едва ли тебе на окна не вешали,- хохотнул грубиян и задира Терцис, и потянулся к плите, поискать съестного.
– Что ты там ищешь, вон блюдо стоит, тетушка Эзра не зря оставляла. Или хочешь утром нагоняй от нее получить?- с ехидцей осведомился дор Харт.
– Я боевой маг, как мой отец, и дед, и прадед,- с достоинством ответил Терцис, возвращаясь за стол.- Не в честь мне с женщиной свариться.
– Скажи проще - не хочешь опять половником по хребту получить,- звонко рассмеялся Атолгар.- Что успели сотворить за вчерашний день?
– Королева таскала миледи к себе,- тут же отчитался Харт.- Я смотрел записи с ее таблички, ничего критичного. Почему ты так задержался?
– Чтоб вам всем провалиться, они же не ладили никогда?- украдкой выглядываю, и вижу, как Амлаут тянет себя за вихры.- Эльфы, сам знаешь, в простоте слова не скажут, даже если это договор на поставку продовольствия. Чем еще обрадуете?
– Зато остальные новости хорошие, нам есть, что посеять на поля, от гуаров пришло обещанное стадо.
– Квинт, я сильно похож на зажиточного лендлорда? Кто этим будет заниматься, второе Противостояние на носу,- маркиз невнятно ругнулся.
– И сражаться будут на наших полях.
– С только хорошими новостями ты погорячился, Квинт,- дор Харт тяжко вздохнул.
– Доставай виски, Его Величество желает видеть вас, маркиз, и миледи на казни бунтовщиков. Дамам при входе выдадут нюхательные соли...
– И кастрюльки чтоб было куда сблевнуть,- невесело хохотнул милорд Терцис.- Зная нашего короля, зрелище предстоит сказочное. Как славно, что я останусь дома. Погоняю бойцов, жену осчастливлю, в общем, найду, чем себя занять.
– Я боец, а не шваль придворная,- с отвращением произнес Амлаут. Этак они сейчас договорятся, и любоваться чужой смертью я отправлюсь одна.