Игровой практикум
Шрифт:
Для обеспечения мобильности подразделения, передать в их ведение шесть бортов Ту- сто сорок четыре, вместе с техническим персоналом и пилотами. Прошу голосовать. Единогласно. — Товарищ Калашников, поздравляю с назначением и повышением в звании. Уверен вы оправдаете возложенное на вас доверие. Ну, Никита Анатольевич, не нужно киснуть. Мы понимаем, что в девятнадцать лет, такие задачи и такая ответственность, это не то, что хочется в этом возрасте, но у нас же дом горит. Полная мобилизация. Кстати, охрана с вас снята, так как есть подтверждённые
— Ну. хоть что-то хорошо.
Закрутилось всё быстро и очень резко. Никита только вышел от Ицхака Розенберга, перешившего ему погоны, и находился в дороге, когда позвонил новый начальник штаба полковник Горелов, и они договорились встретится в Жуковском.
Там уже кипела работа. Землемеры размечали планировку военного городка. Строители ставили забор из бетонных плит. Везде сновали люди, ревели моторы, и над всем висело лёгкое облако из матерных слов, без которых в России не обходится ни одно напряжённое дело.
Никита не стал никого напрягать, а только подошёл к прорабу и бросил взгляд на план объекта, увидев, что строители развернулись вполне серьёзно. Офицерское общежитие, с блоком малосемейных квартир, штаб, учебный полигон с полосой препятствий и стрельбищем, штабной корпус, с узлом связи ангары для техники, физкультурно-оздоровительный комплекс и госпиталь. Чуть в отдалении, рядом со взлёткой, уже возводили шесть огромных циклопических ангара для размещения Ту-144.
На полноприводной Туле — 12, подъехал Горелов, и они, сев в машину Никиты долго разговаривали, раскидывая текущие задачи, и уточняя сроки.
После разъехались и начштаба отправился на площадь Дзержинского, за штабными документами, а Никита поехал в бригаду.
Там уже все знали о формировании спецчасти, и все получившие имплант жёстко конкурировали за право перейти в новое подразделение. Но все споры прервал генерал лейтенант Дмитрий Андреевич Заботин, лично написав список всех, кого счёл достойными.
Несмотря на то, что все переведённые имели нейроассистент, продвижение не выглядело серьёзным. Да и откуда ему взяться? Что-то дали первичным бонусом, что-то за самоподготовку, и собственно всё. Всех представленных Никита знал лично, но теперь ко всему добавились цифры статуса, словно висевшие в воздухе над головой.
Никита уже разобрался в своём импланте и знал, что передача единиц прогресса возможна только между ассистентами одного типа, и раздел един и при получении награды, а значит его новые подчинённые могли делиться между собой, но Калашников не мог им ничем помочь, хотя уж по десятке мог бы выделить на каждого. Но, не судьба. А значит нужно обеспечить парням продвижение, и рост.
Никита мог их принимать в группу, но в группе они выглядели как «подчинённые вооружённые силы» и получали максимум треть всех единиц, распределённых на всех. И на эту тему у Калашникова возникли ряд идей.
Строители
Никита постоянно менял состав тревожной группы для равномерного продвижения всех своих людей, включая команду из трёх медиков, собранных буквально по всем силовым структурам страны, и женщину фельдшера из Братска, инициировавшуюся во время похода в тайгу.
Все получали свои единицы, вкладываясь кто в навыки, кто в способности, кто в пассивные параметры, например, защиту. Но, как и советовал Никита, поднимали постепенно все параметры, потому что важно всё. И атакующие узоры, и защита, и разум.
Пока строители гнали возведение городка, базировались на территории бригады, как отдельная рота, и даже на построениях, стояли вместе со всеми, и службу войск несли наравне с другими подразделениями.
Пятнадцатого августа, Никита только собрал своих людей на развод, когда прибежал посыльный из штаба, и пришлось, оставив людей на начштаба, бежать к генералу.
— У нас, засада очередная. — Генерал подошёл к карте СССР висевшей на стене, и не глядя воткнул флажок куда-то в район Перми. — Город Соликамск. Тюрьма для особо опасных преступников Белый Лебедь. Там находятся камеры для рецидивистов и воров в законе, и туда же стали отвозить инициированных. Среди охраны тоже человек двадцать — пробуждённые, но вот недоглядели, и эти упыри как-то захватили заложников из числа работников колонии, и требуют деньги и самолёт до Пакистана. И дали бы, но психологи считают, что заложников всё равно убьют.
— Ясно. — Никита бросил взгляд на часы. — Самолёт уже готов?
— Да. Один из ваших сто сорок четвёртых, уже на полосе, в предвзлётном режиме. Мой вертолёт ждёт.
С собой Никита взял десять человек, имевших опыт боёв внутри помещений, прикомандированного прокурора и медиков, в основном для получения ими единиц прогресса.
Пилот, несмотря на тормозной парашют увеличенного размера, которым оборудовали самолёт, едва удержался на полосе Пермского аэропорта, и не дожидаясь финишёра, подрулил к зданию аэропорта, и офицеры просто спрыгнули на бетонку с высоты лайнера, не утруждаясь трапом.
— Где вертолёт? — Спросил Никита подбежавшего сотрудника, и тот замялся стал что-то блеять, и когда Калашников оглянулся и увидел Ми-восьмой стоящий рядом со зданием. — Это чьё?
— Обкома партии. Товарищ Брюханов категорически запретил пользоваться ими всем кроме него.
— Зуб, у тебя вроде налёт есть на восьмёрках?
— И лётная книжка, — подтвердил майор Зубатов, а Горь, уже тормозил развозчика багажа на электрокаре, и погрузившись в багажные тележки, группа мгновенно доехала до вертолётов местного царька.