Игровой практикум
Шрифт:
— Сколько тебе его нужно в день?
— Килограммов тридцать мяса, ещё килограммов пять клетчатки, и конечно воды. Хотя лучше молока.
— Так. — Никита повернулся к продавцу. — Есть кому привозить мясо на дом? Это в Переделкино, дом полковника Калашникова. Нужно тридцать килограммов мяса в день, плюс пять кило овощей и зелени, плюс свежего молока.
— Конечно дорогой. Всё сделаем. Гурам кивнул. — Прямо сейчас позвоню брату и попрошу, чтобы отвёз. А вас только баранина интересует? Есть телятина, тоже свежая, Рубику Исаковичу, привозят рыбку, прямо с дальнего Востока, а Нарине, торгует фруктами.
В целом урго весьма одобрил продукты, имевшиеся на рынке, а местный кооператив, взялся каждый день, доставлять
И уже вечером, они вместе вошли в зал ресторана Сакартвело, где Нина встречалась с двумя новыми работницами Никиты.
Имплант у Грура тоже стоял непростой, поэтому он уже почти всё понимал, хотя разговаривал пока с трудом, приспосабливая свой речевой аппарат к русскому языку.
Нина уже предупреждённая кем-то из своей агентуры что Никита ездит по Москве с огромным коточеловеком, не дрогнула ни единой жилкой, а вот девушки оказались впечатлённые по самое немогу.
Рыжеволосая красавица с лицом ирландского типа, в белом деловом костюме, протянула узкую лёгкую ладонь.
— Вера Славина.
Второй встала длинноволосая брюнетка — южанка со смуглым лицом, в белом свитере и классических джинсах.
— Алиса Гонсалес.
— Никита Клашников. — Никита поклонился дамам. — Мой товарищ Грур Махар, кстати гражданин СССР. — Он сел, и внимательно посмотрел на девушек. — Я так понимаю. что предварительно разговор уже состоялся, но на всякий случай повторю. Я не партизан, и не ниспровергатель, а вполне государев человек, в звании полковника, и всё что я делаю — в рамках государственных структур. Сейчас я попросил товарища Дроздова, помочь мне кадрами для организации полноценной службы занимающейся внешними контактами с различными организациями, гражданами Союза, и всякими прочими иностранцами. А то нам как-то привезли два мешка писем на иностранных языках, так заниматься ими совершенно некому. Это не значит, что вам нужно делать это. Нет. Вам нужно организовать. Кроме этого, существет некое количество текучки с секретными материалами от Совета Обороны, и просто вал обращений от научных центров. Совсем их игнорировать нельзя, но и бегать словно собачка на каждый чих, тоже глупо. Числится будете по полку резерва Совета Обороны, должности майорские. Плюс доплаты от меня единицами прогресса.
— У нас нет имплантов. — Алиса вопросительно посмотрела на Никиту.
— Это вообще не вопрос. — Калашников улыбнулся. — Имплант, и сто единиц, как подъёмные, выдам в течение пары дней. Немного криво с единицами — придётся поехать в Китеж, сдать кое-что в доставку, и получить единицы, но другого варианта нет. Боевые часы, тоже получите в полку. Я думаю одного выезда в месяц на зачистку, будет достаточно. Квартирные и транспортные вопросы решите с Ниной. Она же будет управлять вашей работой. Если есть вопросы — задавайте.
— Зампред Комитета генерал Гаврилов, усиленно намекал, на необходимость информировать его, приватным образом. — Негромко проговорила рыженькая Вера.
— Вера, когда доберётесь до двадцатого уровня, все эти игры потеряют для вас всякую актуальность. А пока, напишите рапорт на моё имя, как члена Совета Обороны. Пусть ему товарищ Игнатов сам бубенцы оторвёт.
Когда Никита и его странный кошкочеловек ушли, девушки переглянулись.
— Ну при личном контакте, он производит сильное впечатление. — Призналась Вера. — Монолитный мужчина. Сколько ему, говоришь?
— Восемнадцать будет этим летом. Спокойно ответила Нина. — Но ты учти, что у него последний измеренный коэффициент интеллекта — что-то около двухсот. Двести десять что ли. А с такими мозгами, вся подростковая муть, просто не заводится. И он конечно видит всех нас насквозь, так что лучше не врать. Просто в один момент, окажешься на обочине, а его паровоз скроется вдали.
— А ты с ним…
— Да. — Нина мечтательно улыбнулась. — С этого мы начали. И он очень хорош. Силён как бык, а нежен, словно мальчишка. Но, сразу предупредил, чтобы я не вздумала его ревновать, и вообще выяснять отношения. Это тоже часть договора. Так что, если
Глава 20
Третьего апреля, в Москве открылся конгресс медицинских работников Советского Союза. Сотни врачей, со всех краёв нашей необъятной родины слетелись в Москву, чтобы обменяться опытом, и заняться организационными вопросами в рамках создаваемого Врачебного Совета СССР.
В зале съездов сегодня цвет нашей медицины. Заслуженные академики — учёные разрабатывающие новые методы лечения, администраторы медицины — административные работники, занимающиеся ежедневной работой по оирганизации деятельности медицинских учреждений всех уровней, и больше всего врачей. Медработников, непосредственно оказывающих помощь больным.
Первому словно предоставляется товарищу Косыгину, который читает поздравление конгрессу от Верховного Совета, и наказ, беречь жизни и здоровье Советских людей.
Следом выступает президент академии Медицинских наук, академик АН СССР, Николай Николаевич Блохин. В своей речи, видный учёный подчеркнул важность внедрения в практику эфиромедицину, как метод доказавший свою прорывную эффективность. Он же выступил с предложением принятия в члены академии медицинских наук, товарища Калашникова, за вклад в оздоровление граждан страны, и медицинскую науку, поставляя новые, препараты, мощно продвигающие исследования в фармакологии.
Всеобщие аплодисменты, переходящие в овацию. Зал встаёт.
Правда 4 апреля 1982 года.
Урго работал с калькулятором статов и навыков, быстро листая страницы справочников, пособий, и руководств. За триста лет его рабства кое-что всё-таки изменилось. Где-то чуть сдвинулись подходы, к формированию атакующих и защитных комплексов, где-то появились мощные зелья, компенсирующие недостаток навыков, и конечно оружие. Теперь появились клинки с огромным поражающим фактором, доступные уже на двадцатых уровнях. Да, тяжёлые, некоторые образцы доходили до полусотни и более килограмм, но при хорошо прокачанной физике, это не становилось проблемой. Ещё очень существенно вырос удельный вес техноэфирных приборов, и имплантируемых расширений, выстраивающихся непосредственно в организм. У его нового ученика один такой стоял. Формирователь пси-источника, который в свою очередь, позволял работать с энергией пси. Редкая и очень полезная штуковина, поднимавшая устойчивость к этому типу воздействия выше теоретического максимума, и дающая ряд ценнейших узоров недоступных обычным эфирным школам.
Отличный ун хор алтанийского производства, высвечивал одновременно до двух десятков виртуальных экранов, с тактильным откликом, и тонкие иглообразные кончики когтей расы урго, идеально соответствовали этой работе.
Грур уже построил объёмную проекцию статов и навыков, удивляясь тому, что несмотря на очень специфические условия старта, у Никиты всё достаточно неплохо сбалансировано, и не нужно изворачиваться, закрывая провалы структуры. Но восьмидесятый уровень — это своеобразный перевал. Очень многие фактически замирают в развитии, прибавляя по уровню — другому в течение десяти лет, пока старость окончательно не добьёт организм. Да, как правило носители высокоуровневых имплантов живут лет по двести, но достигшие стопятидесятого, уже могут рассчитывать на двукратный прирост продолжительности жизни, а миновавшие рубеж двухсотого, практически не стареют, и часто уходят на круги перерождений по собственному желанию, устав от текущей реальности. Но те, кто дорос до двухсотпятидесятого, уже этим не страдают, получая возможность жить в Верхнем Мире, а там уже совсем другие расклады.