Игрозона [2]
Шрифт:
В тот проклятый жаркий сентябрьский день психически нестабильный ученик старших классов сделал почти всё, что задумал: с тяжёлой сумкой наперевес забрался в школу через приоткрытое окно мужского туалета на первом этаже во время уроков. Там же он заложил бомбу, после чего отправился в коридор, уходящий в зал, ведущий к основной лестнице. Поднявшись на второй этаж, он перегородил проход скамейкой и облил её бензином из литровой металлической фляги, после чего поджог. Далее он ушёл к дальней стене блока, и присел на скамейку, где дистанционно активировал взрывное устройство.
Беруши
Эта мразь цинично стреляла дробью по скоплению людей, надеясь поразить как можно больше целей. Обезумевшая толпа, отрезанная с одной стороны огнём, а с другой позицией стрелка, бросилась в окна второго этажа… В тот день местные больницы получили очень много тяжелораненых пациентов.
Далее он зашёл в ближайший класс и принялся готовиться к самоубийству. По затёртому сценарию «Колумбайна» именно так должен был закончиться путь стрелка. Но его величество случай не дал парню нажать на спусковой крючок и вышибить себе мозги — в классе биологии за рядами шкафов, сидела третьеклассница и тихо плакала от страха.
В голове убийцы родился план, как закончить свою жизнь более гениальным способом. Он хотел, чтобы его знали и помнили, не важно с какой эмоциональной окраской. Душа поэта требовала славы, а не серой обыденности. Поэтому он взял девочку в заложники и остался с ней в классе ожидать группу захвата.
Через семь минут около запертой двери кабинета стояли бравые бойцы Вяча, а на соседнем здании находились снайперы. Сам командир стоял внизу на улице, напряжённо всматриваясь в окна второго этажа. План «А» был прост до неприличия — выманить убийцу к окну, на подходе к которому его уже обработают снайперы. Для этого Вяч взял в руки мегафон и начал свою речь:
— Это переговорщик. Меня прислали, чтобы узнать ваши требования, — произнёс он, ощущая себя ведущим шоу под названием «Апокалипсис»: неподалёку выносили тела раненых, родители со слезами на глазах стояли за ограждением, нескончаемой серенадой выли сирены специальных служб, врачи делали всё возможное в их силах, чтобы оказать неотложную помощь. А он трепал языком в надежде освободить одну маленькую девочку из лап свихнувшегося подростка.
По задумке, если он дурачок, убийца должен был выйти с заложницей к окну, открыть дверь и прокричать свои требования. Но, он был явно не дурак. К окну подошла девочка и приложила к стеклу листок бумаги, на котором фломастером был написан номер телефона. Вяч набрал номер и секунд десять слушал гудки — похоже, террорист решил поиграть. Ему нечего было терять.
— Алло? — Произнёс юношеский голос. Вяч проклинал нынешнее время, в котором террористы становились всё моложе и моложе.
— Меня зовут Вяч. Как твоё имя?
— Денис, — с гордостью ответил парень. — Клюев Денис Антонович. Учусь в одиннадцатом «Б»… Учился.
— Послушай, Денис. Сегодня погибло много людей, — он специально
— Каким образом? — Заинтересованно спросил Денис.
— Отпусти заложницу. И я сделаю всё от меня зависящее, чтобы помочь тебе.
— Мне уже ничего не поможет, — протянул он. — Думаете, я продал велосипед, приставку и потратил скопленные за год деньги на покупку карабина и сейфа для него, чтобы не воспользоваться им? Не-е-ет. А сделать бомбу — это не каждый сумеет!
Вяч решил подождать, пока он выговорится.
— Знаете, почему мной гордились родители? Я исполнительный — всегда довожу дело до конца. Отец говорил, с таким качеством обязательно возьмут в органы. Он полицейский.
Парень прокашлялся — в горле пересохло. Не взял с собой воды — даже не думал, что будет кому-то что-то объяснять. Они всё должны были понять смысл только по тому, что он сделал.
— Короче, дядя. Мне конец. И ей тоже конец…
— Не нужно этого делать, Денис. Она ведь ничего тебе не сделала, — Вяч начинал нервничать. Всё шло наперекосяк! Группа захвата ждала его сигнала, готовая ворваться в кабинет в любую секунду. Но всё же он надеялся на лучший исход.
— А мне вообще никто ничего не сделал. Я просто захотел стать героем. Попасть в историю.
— Ты попадёшь в историю, даже если пощадишь заложницу, — продолжал давить Вяч.
— Понимаете, — сказал он весёлым тоном. — Я так не хочу. Это будет слишком легко!
— Денис! Прошу, не делай этого! — Вяч дал сигнал группе работать, уже понимая, что не смог убедить пацана.
— Ты проиграл! — Засмеялся он в трубку, когда дверь кабинета была выбита с петель. Вяч услышал из динамика телефона и с улицы, как прогремели выстрелы. После чего рванул в здание школы, не разбирая дороги. Он уже успел мельком изучить план здания, поэтому добрался до проклятой двери очень быстро.
А там, опустив головы в шлемах, стояли его ребята. Между ними лежали два тела — одно принадлежало убийце в белой футболке, чёрных джинсах и берцах, а другое девочке, которая была словно его суженая в тех же цветах — белой блузке и чёрной юбке. У обоих на груди кровавые цветы пулевых отверстий, а на застывших лицах стеклянные глаза, буравящие потолок…
Охотничье ружьё убийцы дымилось, как и автоматы его ребят.
«Ты проиграл!»
Тогда Вяч понял, что пора завязывать. Что он никогда теперь не сможет видеть, как из-за него гибнут невинные дети. Это было больше того, что он мог вынести, хотя к смерти был привычен.
И вот сейчас, оказавшись в западне, он почувствовал то, что когда-то ощутили дети, попавшие в капкан смерти — панику и ужас. Впереди извивалось чёрное нечто, а снизу доносился топот сапог «энписи», жаждавших оторвать им головы. Командиру отряда не оставалось ничего иного, кроме как бежать в оставшийся проход, ведущий на первый ярус. Туда, где появлялись всё новые и новые цифровые противники.