Игрушка авторитета
Шрифт:
Я задумываюсь всего на секундочку. Представляю, что со мной за все слова сделают. А дальше…
Переживания и страх словно отключают. Разум обволакивает тёплой оболочкой, щитом защищает от любых плохих мыслей.
Спокойствие разливается по крови. Я словно на волнах качаюсь. Спокойно и хорошо. И не так переживаю.
Получается, Дикий мне дал успокоительное? Не отраву? Не планировал избавиться от меня так быстро, а я…
– Угомонилась? – хмыкает. – Ничё больше вякнуть не хочешь?
–
– С такими суками, как ты – нужно и хуже. Учитывая, что ты хрен где правду скажешь. Всё по кругу. Таких только ломать, малая.
– Но ты не сломал. Ты же остановил охранника. Не только потому, что он приказ нарушил.
– Нужно было реально отраву дать. Чтобы лишнее пиздеть перестала.
Я приоткрываю глаза. Из-под ресниц смотрю на мужчину. Изучаю его жёсткие черты лица. Взгляд недовольный.
В очередной раз показывает, что попала в точку. Камиль – монстр, чудовище бессердечное.
Но что-то человеческое в нём есть. Зачатки хотя бы. Раз он остановился, вернулся. Не дал непоправимому случиться.
Мне кажется, успокоительное было с зарядом смелости. Потому что мне хочется ещё говорить. И ещё. И спросить…
Но перед глазами быстро темнеет. Язык становится неповоротливым. А дыхание выравнивается окончательно.
Кажется, я прямо на полу отключаюсь. Ну и ладно. После моей коморки – это прекрасный аналог.
Мне даже чудится, что теплее стало. Камиль расщедрился и одолжил мне одеяло? Говорила, что не плохой такой.
Я словно сплю и нет. Сознание пьяное, измученное. Выныриваю из омута сновидений, ощущаю реальность, а после обратно.
И так по кругу. Пока успокоительное действует, мне удаётся поспать. А после этого я просыпаюсь резко. Будто кувалдой по голове бьёт.
Я чувствую чьи-то прикосновения. Крупное тело прижимается ко мне. Матрас прогибается, я сползаю ближе.
Оказываюсь в стальных объятиях.
Сердце пропускает удар, а после резко разгоняется до сотни. Адреналин плещется в крови, смертельной дозой бьёт по мозгам.
Я начинаю крутиться. Отбиваться. Пинаю нападающего сзади. Царапаюсь. Кричать не получается, лицом вжимаюсь в подушку. Но не сдаюсь.
Это он, да?! Тот охранник вернулся! Он выжил и теперь получит своё. Или… Или Дикий сам его запустил? Месть за мои смелые и глупые слова.
Или…
Изначально план был такой? Накачать меня снотворным, успокоительным, чтобы я не брыкалась.
Но не получится! Я буду бороться. До последнего буду. Я не сдамся!
– Сучка.
Знакомое рычание бьёт по нервам. Словно перерезает сухожилия, лишает возможности двигаться.
Камиль.
Это он.
Он меня
Сильнее давит ладонью на живот, притягивает к себе. Впечатывая в каменную грудь.
– Хули ты такая активная? – рявкает шёпотом. Я мгновенно замираю. – Ну?
– Камиль.
Необоснованное облегчение накатывает. Я выдыхаю, прекращая извиваться ужом.
Я не считаю Дикого менее опасным, чем его охранник. Нет. Это самый непредсказуемый зверь, которого ничто и никто не сдерживает.
И не тешу себя надеждой, что он милосердие проявит. Пора понять, что он о таком и не слышал.
Просто…
Есть разница. С каким-то отбитым отморозком охранником столкнуться. Или с отбитым Диким.
Потому что Камиль – у него цель есть. Не совсем понятная, запутанная. Тёмная, нелегальная. Но пусть. Он умеет думать.
И всё же может останавливаться, если это самому выгодно. Поэтому с ним как-то проще за жизнь бороться.
– Чего тормознула?
Я слышу насмешку в голосе мужчины. Сначала не понимаю, а потом…
Чувствую, как что-то каменное упирается в мои ягодицы. Давит, желая ворваться дальше.
Я… Я крутилась и об ЭТО тёрлась? Возбудила его, пытаясь как раз таки избежать любой близости.
Мышцы сокращаются. Закорачивает их в состоянии напряжения. Начинает бить мелкой дрожью.
– Камиль, – пищу и хнычу. – Ты же не станешь… Пожалуйста.
– Я себе дрых, малая, – выдыхает недовольно. – Пока ты не начала тереться о меня как течная сука.
– Я лишь подумала, что меня пытаются… Что тот охранник…
– Того охранника псы жрут. Можешь не рассчитывать, что твой фальшивый ПТСР прокатит. Выебоны заканчивай.
– Мой страх не фальшивый!
Кажется, будто Камиль не понимает. Действительно не знает, что такое боятся. Вслушиваться в каждый шорох.
Вздрагивать и переживать, что тот кошмар прекратится. Ведь сам ничего подобного не переживал.
– Ты когда-то был маленьким? – спрашиваю тихо, боязливо. – Ну, то есть, ты всегда был таким крупным и внушительным? Я пытаюсь аналогию подобрать…
– Завязывай с этим. Ещё раз про пса вякнешь – пойдёшь в псарню.
– Просто… Ты сильный, Камиль. Сильный и влиятельный. Ты можешь со всеми разобраться. А я – нет. И я не смогу ничего сделать сама. Когда они напали… Когда ты меня им отдал…
Я сглатываю. Душит подступающими слезами. Глаза начинает жечь. Случившееся словно ожившие картинки.
Дикий раздражённо вздыхает за спиной. Кажется, он уже сожалеет, что пустил меня к себе в постель.
Боже!
К себе пустил.
И мне так мягко, и тепло – потому что это кровать Камиля. Кажется, у королей менее удобная постель, чем у него.