Игрушка авторитета
Шрифт:
– После того как я тебя спермой залил? Сомневаюсь, что ему не похуй на тебя.
– Ты…
Я резко торможу, запинаюсь за какую-то ветку на земле. Чуть не улетаю вперёд, но Дикий подхватывает меня.
Сжимает плечи, возвращая мне вертикальное положение. Сдавливает сильнее, когда я пытаюсь вырваться.
Меня озаряет. Всё воедино складывается, каждая ниточка произошедшего.
Почему Дикий пустил меня на кухню. А после накинулся так внезапно. И позволил…
– Ты что! – вскрикиваю. – Ты это… Ты это на видео снимал?
–
И что?!
Он же… Боже.
Я умереть на месте хочу. Лицо краснеет от стыда. Стоит подумать, что кто-то это увидит…
БОЖЕ! ТВОЮ МАТЬ!
Мне противно от мысли, что Буйный ту фотографию видел. Когда я в рубашке Дикого была, в самый первый вечер.
А уж такое…
– Ты… – дрожу, задыхаясь. – Ты зачем… Нельзя так. Почему ты вечно мне хочешь больно сделать?
Я этого не понимаю. Дикий же бывает адекватным, внимательным. Как ночью мне дал почувствовать себя защищённой…
А потом ведёт себя как ублюдок. Будто лично меня за что-то ненавидит. Хотя я ничего плохого не делала.
Слёзы собираются в уголках глаз, начинают пощипывать. Мне… Обидно. Вот! Обидно именно.
Что Камиль во мне непонятные эмоции вызывает, а при этом ведёт себя так ужасно.
– Ебать, – рявкает недовольно, хватая меня за подбородок. – Ты когда такой сопливой стала? Нихуя не снимал.
– Правда? – всхлипываю. Смотрю с надеждой.
– Нет у меня желания хуем перед Буйным трясти. Мой трах – для меня. Я не имею привычку сучку, которую натягиваю, на обзор всем выставлять.
– Ну, ты меня не…
– Это приглашение? – я трясу головой. – Вот и не надейся. Я после других тебя трахать не собираюсь.
Ну, касаться меня это не мешало. И целовать. И дрочить на меня!
Это какие-то отдельные загоны? Или что?
Тянусь к Дикому. Сама не понимаю зачем, но хочется к нему прикоснуться. Успокоить приближающийся срыв?
– Сказал же, – отталкивает мою руку. – Касаешься, когда я разрешаю.
Какой гордый.
Когда на кухне его трогала, ни слова не сказал!
– Пошли, малая.
Хватает меня за предплечье, в другую сторону тянет. Я сначала думаю, что прогулка резко заканчивается.
Но нет.
– Покажешь мне кое-чё, – усмехаться начинает. – Повторишь то, что на зоне вытворяла. Вся колония об этом с содроганием вспоминает.
Черт.
Откуда я вообще знаю, что там Злата в тюряге натворила?!
Как думаете, что на этот раз придумал Дикий?)
А пока у меня действует прокат (-50%) на книгу Игра Саида. Желанная
https:// /ru/reader/igra-saida-zhelannaya-b374722?c=3941896
– Ты сказал, что защитишь меня. Поможешь... – Будешь моей – не обидят. Скажи, - суровый приказ и нежная ласка ладони. Проводит пальцами по щеке и грубо
Подарочек:
EoFR5k3Z
ObloEuWS
Глава 21
Я не понимаю, к чему ведёт мужчина, даже когда мы к конюшне подходим.
Судорожно пытаюсь прокрутить в голове все истории, что мне подруга рассказывала.
– Буцефала здесь, конечно, нет, зато есть Терция.
Кто, блядь?!
Я сейчас серьёзно пытаюсь оценить степень его адекватности. Уже были звоночки, что он должен в очереди к психологу драться за первое место.
Но сейчас... Я понять не могу он серьёзно или шутит.
Была бы в тюрьме конюшня, уверена, подруга бы уже визжала от восторга, рассказывая мне об этом.
– Пошли, – за руку меня за собой тянет. Значит, чтобы меня касаться, разрешения спрашивать не нужно?! Очень удобненько.
– Терция? – переспрашиваю. Может, мне послышалось. Он кобылу себе завёл не жеребца?
– Уши прочистила? – ну, конечно, какой ещё ответ я ждала?
Поджимаю губы недовольно, но иду. Потому что он так тянет, что выбора у меня нет.
В стойлах и правда лошади стоят. Такие прикольные… Так и хочется подойти поближе, погладить. Например, того маленького жеребёнка. Он выглядит самым безопасным здесь.
Но Дикий меня тянет дальше. Походу к своей любимой лошади.
– Вот она, Терция, – в голосе мужчины ласковые нотки прослеживаются, я же в полной аху… шоке на него пялюсь. Ресницами хлопаю. Да нет, послышалось. Этот на такое неспособен.
Ну я стою и жду пока меня представят, психи е такое любят, да?
Если честно, я понятия не имею как себя вести. Что говорить и делать. К этой кобыле он явно лучше, чем ко мне относится. Снова в груди щипать начинает. Неприятно.
Хочется его толкнуть, пнуть, ударить. Убежать отсюда и не разговаривать с этой жертвой домашнего психолога.
– Подойди, познакомься, – я вздрагиваю, когда Камиль это серьёзно произносит.
Подойти? К его кобыле любимой притронуться? К нему нельзя, то хоть лошадь за ухом почесать?
– Приветики, – произношу, когда он меня ближе притягивает. Кобыле я явно не нравлюсь. Фыркает на меня. Я отскочить пытаюсь, но Демидов не отпускает. Удерживает.
– Слушай, она не в настроении… Голова болит или ещё что. Может, с жеребцом своим поссорилась, давай потом как-то?