Игрушка богов
Шрифт:
Я буду лечить тебя, а твоя энергия нам еще понадобится. Я знаю.
Она замычала свою песню жизни, и голубые искорки облачком повисли над его телом. Он почувствовал покалывание, легкую слабость, и его потянуло в сон.
Спи, тебе надо немного поспать…
Кир вдохнул воздух, наполненный запахами травы и цветов. Он оглянулся. Мать-волчица стояла за его спиной, лицо ее было серьезным и печальным.
– Я сочувствую тебе, – сказала она. – Прости, я ничем не могла помочь.
– Почему? –
– Я не могу тебе сказать, ты должен все понять сам, таковы правила.
– Их нельзя нарушить?
– Нет. – Мать-волчица грустно улыбнулась. – Они вплетены в энергетическую ткань миров. Если я их нарушу, тот, кто разрушает мой мир, получит преимущество и сможет сотворить гораздо большее зло.
Кир поинтересовался:
– Тогда зачем ты взяла меня сюда?
– Я могу посоветовать, это разрешено. Ты должен попасть в тот мир, откуда пришли эти воины, а также в другие, в которых еще не был. Тогда ты сможешь сделать выбор.
– Какой выбор?
– Я не могу сказать. Когда ты будешь готов, я перенесу тебя и твою дочь в нужный мир. Она будет с тобой. К сожалению, сейчас тебе негде ее оставить и не с кем. Ты опять один, одинокий волк, но я этого не хотела.
Кир проснулся.
Криса, покачиваясь, мычала песню жизни. Солнце по-прежнему стояло над головой.
– Я долго спал? – спросил Кир. Криса покачала головой.
– Ты не спал, задремал на мгновение и открыл глаза. Кир тяжело вздохнул.
– Ты по-прежнему не можешь говорить? – спросил он.
Нет, не получается. Я пробовала.
– Не беспокойся, – сказал он. – Я думаю, что это со временем пройдет.
Мама рассказывала, что когда-то у нее было обезображено лицо. Она могла вылечить его, но не захотела потому, что люди были жестоки, и она боялась их. Я теперь понимаю ее.
Моя немота – это такая же защита, каким был для нее шрам от ожога на щеке.
Кир встал, преодолевая слабость.
– Нам нужно похоронить твою мать.
Не надо. Ей уже это не нужно, это не она, а только сброшенная пустая оболочка. Ее здесь нет, она далеко. Пусть звери и птицы приберут здесь, а мы уйдем отсюда, чтобы им не мешать.
Кир с жалостью посмотрел на нее.
– У тебя не болит голова? – спросил он с тревогой.
Нет, я не сошла с ума. Мы говорили с мамой об этом, о том, что происходит с человеком после смерти. Она поняла бы меня…
Кир погладил ее по щеке и грустно сказал:
– Я тоже попробую тебя понять…
Тогда пошли.
Кир с тяжелым сердцем подчинился. Он взял ее за руку, и они пошли по лесу туда, где должна быть деревня. Он знал, что их дом сожжен, а в деревне все жители убиты.
Но надо было двигаться, и впервые он не знал, куца же ему идти.
Корвин сел на деревянную лавку, оглядел комнату, потом, иронически
– Как ты собираешься найти то, что он для тебя оставил? Комнат мало, и все лежит на виду… Дара мягко улыбнулась в ответ:
– Он знал, что я найду, значит, он знал и про мои способности. – Она достала камень и закрыла глаза. Камень запульсировал, меняя цвета. Она открыла глаза.
– Это в той комнате, где находится сундук.
Корвин усмехнулся:
– Я там все осмотрел, там ничего нет.
Дара молча пошла к двери. Он пожал плечами и потянулся за ней. В комнате она снова достала камень.
– Здесь, за этой стеной.
Дара подошла к стене и стала ее ощупывать. Корвин сел на сундук и с насмешкой посмотрел на нее.
– Похоже, что ты ошиблась. Дом выстроен из камня, здесь не может быть никаких пустот.
– Да, – кивнула Дара, – не может быть, если только тот, кто строил дом, специально их не предусмотрел.
Корвин подошел к ней и рукояткой кинжала постучал по стене.
– Звук везде одинаков. Дара кивнула.
– Вот за этим камнем находится что-то странное, его нужно вытащить.
Корвин ухватился за камень кончиками пальцев и потянул.
– Ничего не получается, он сидит крепко.
– Тогда нужно надавить.
Корвин отошел к сундуку и сел на него.
– Я же сказал, что ты ошиблась. Дара надавила на камень, потом постучала рукояткой кинжала, тот не шелохнулся. Корвин засмеялся.
– С лягушками у тебя получалось лучше. Я до сих пор помню лицо хранительницы, когда она отчитывала тебя.
Дара, не обращая внимания на его болтовню, продолжала ощупывать камень. Неожиданно что-то щелкнуло и камень отошел в сторону. Открылась ниша, в которой стояла небольшая шкатулка. Дара восторженно засмеялась:
– Я знала, что я найду, и он это знал. А ты глупый волчонок-переросток! – Она вытащила шкатулку и поставила ее на пол. Корвин с любопытством наблюдал за ней.
Шкатулка была сделана из зеленоватого камня, на ней не было каких-либо видных запоров, и она не открывалась, несмотря на все ее усилия. Дара озадаченно еще раз осмотрела ее и опустилась на пол.
– Корвин, щомоги мне,-попросила она. Тот рассмеялся
– Кто-то обзывал меня волчонком-переростком…
– Ну хорошо, ты – мудрый матерый волк, сильный и быстрый!
Корвин довольно улыбнулся и сел с ней рядом.
– Это шкатулка с секретом, – сказал он. – Я читал о них в книгах храма. Там было написано, что нужно либо что-то нажать, либо вытащить, и она откроется.
– Это я и без тебя знаю, – сердито пробурчала Дара. – Ты открой ее!
– Хорошо, – сказал Корвин и двумя руками нажал на углы шкатулки, крышка под действием пружины откинулась.