Игрушка для хищника
Шрифт:
Как? Ну — как??? Он же, по идее, подняться не мог???
— Хочешь, чтобы тебя разорвали собаки, да? — его дыхание, слишком близкое, опалило меня так, что снова подкосились ноги.
Глаза метали молнии.
— Тебе так не повезет, — схватив за волосы, он толкнул меня к широкому стволу дуба. — Ты пройдешь все круги того ада, который приготовила для других, дрянь. — Сначала — я, — его рука до боли сжала мой сосок, снова заставляя меня прикусить губу до крови. — Потом — мои парни, — все вместе, скопом, и даже без очереди, — рука сжалась
Его палец резко вошел в меня, тут же пронзив щемящей болью.
— Не нужно, — еле выдохнула я, закрывая глаза и чувствуя, как кружится голова от ужаса, а к горлу подступают спазмы. — Вы… Вы с кем-то меня путаете. Я… Ничего… Ничего не сделала! И… Меня будут искать! Мой отец, мои братья, они подымут шум, и вас найдут, вас…. Отпустите меня, сейчас, пожалуйста, — и, клянусь, — я ничего никому не скажу!
Глупо, наверное, было думать, что моя неловкая ложь на него подействует, — на того, кто, не задумываясь, расстрелял всех, кто был в том ночном клубе. Но я цеплялась за соломинку. За любую соломинку, которая хоть как-нибудь могла бы мне помочь.
— Знаю я, кто тебя искать будет, — он снова зарычал, а глаза полыхнули такой ненавистью, что от нее стало страшнее, чем от огромных рук. — Может, я только и жду, чтобы они меня нашли!
— Не надо, — еще одна жалкая попытка. — Пожалуйста…
— Блядь, просто заткнись! — он громыхнул кулаком по стволу в миллиметре от моей головы. Наверное, если бы удар пришелся на меня, проломал бы череп. — Заткнись, пока я тебя не пришиб, сука. — Я буду ебать тебя где захочу, как захочу и сколько захочу! А ты будешь просто молча раздвигать ноги и открывать рот, и очень стараться, чтобы я остался доволен, — его глаза лихорадочно заблестели, как у психопата, почернев его сильнее, если это вообще только возможно.
В меня тут же с силой вбился еще один палец, — так сильно, что впилась ногтями в кору дерева и дернулась.
— Не нравится так? Не нравится? — его жуткие глаза оказались совсем рядом с моими, прожигая насквозь, просто испепеляя. — А девочкам, которых ты привезла — должно было понравиться? Они знали, на что их отправляют?
— Я… Не… Вы точно меня с кем-то путаете! — Боже, он просто психопат! Самый настоящий! Но, может, если я сумею до него достучаться, проникнуть словами сквозь марево этого безумия, он действительно поймет, что ошибается? Ведь ему явно нужна не я, он принимает меня за кого-то другого!
— Ни с кем я тебя не путаю, Света Лиманова. Ты живешь с бабушкой, учишься хореографии и привезла сюда группу девочек на растерзание голодным уродам.
О, Боже. Боже, Боже, Боже.
Он точно, совершенно точно — псих! Но… Этот псих знает обо мне все! Откуда?
— Думаешь, смерть — худшее, что может случиться в этой жизни? — теперь он заговорил вкрадчиво, снова будто обнюхивая мое лицо, — а от этого тона мне
— Что с ними? — он толкнул внутри меня пальцы, и все тело пронзила судорога.
Зачем я спрашиваю? Наверняка, они оказались в таком же плену, что и я…
— С ними как раз все будет в порядке, — оскалился он, накрывая мою грудь и сжимая ее своей огромной ладонью. — А вот ты переживешь все то, что готовила для них.
— Я… — мои глаза распахнулись в шоке. — Я ничего для них не готовила! Кроме программы!
Боже, — что у него в голове? Что я кому, по его мнению, там готовила?
— Заткнись, — и снова удар по стволу у моего виска. — Просто заткнись, — голос опять переходит на рев. — Слишком много ты говоришь. Хватит разговоров.
Пальцы выскользнули из моей плоти, подарив секунду облегчения.
Но лишь на миг.
Резко впечатавшись между ног коленом, он раздвинул мои ноги, будто раздирая их.
Обеими руками рванул платье, разорвав его на этот раз до конца и отшвырнул в траву.
Я всхлипнула и только зажмурилась, впившись ногтями в кору еще сильнее.
Говорить, умолять, увещевать, — уже нет смысла, я это поняла.
Это конец. Он же сейчас просто разорвет меня, я ведь видела его огромный член! Это меня просто убьет!
По щеке сползла слеза, упав на его плечо.
Нет, я не собиралась его разжалобить, я уже ничего не собиралась. Просто приготовилась к смерти, — болезненной, мучительной. Вот и все. Вот и все закончилось. Все мечты и планы на будущее. Меня не станет здесь. Этой слезой я, наверное, просто попрощалась со всем тем, что могло бы быть у меня в жизни, со всем, о чем мечтала.
— Не сметь! — прорычал он, хватая меня за скулы. — Не корчи здесь из себя несчастную невинность! И в глаза мне смотри!
Я зажмурилась еще сильнее — непроизвольно. Все во мне протестовало против того, чтобы его звериный облик был последним, что я увижу в этой жизни. Хотелось отключиться, представить себе напоследок что-то хорошее, будто и не со мной все это сейчас происходит.
Но он не дал.
Хлеснул по щеке рукой, — не больно, но это ведь пока. Он может ударить и сильнее, это я уже прекрасно поняла.
— В глаза, — рявкнул он, и я их открыла. Задохнувшись от судорожной яростной ненависти, с которой он на меня смотрел.
А дальше… Дальше начался мой ад.
Он провел глазами по моему телу внизу, — да так, что этот взгляд я ощутила, будто каленое железо, каждой клеточкой. Замедлился на груди, а после — между раскрытых ног, где по-прежнему оставалось его колено.
Подхватил меня руками за бедра, разводя ноги еще шире, почти распиная меня у этого дерева.
Его глаза полыхнули какой-то жуткой ненавистью вперемешку с похотью, когда он снова вернулся взглядом к моим глазам.