Игрушка для негодяя
Шрифт:
— Я буду классной бабкой, ясно тебе? — тычу пальцем в грудь Родиона.
— Поживем-увидим, — смеется он, подстегивая во мне обиду.
Что, ему тяжело согласиться, что я старушкой я стану замечательной? И не буду я к людям приставать. Я буду вязать носки днями и ночами, в том числе и противному старикану, которому будет вечно все не так, если его афера с браком не шутка: он ведь консервативных взглядов, не приемлет развода и терпеть мне его долгие десятилетия.
— Доброе утро, —
Возмущенно поджимаю губы. Я ведь хотела надеть брюки, но сделала выбор в пользу юбки, неосознанно удовлетворяя запрос Родиона, который считает, что не пристало женщинам закрывать ноги под штанинами.
— Кстати, поздравляю, — говорит Алекс, метнув беглый взгляд в зеркало заднего вида, когда машина выезжает со двора.
— С чем? — задаю я вопрос, а потом вспоминаю причину моей тошноты минут двадцать назад и киваю. — Ах да, точно…
— Я даже вчера выпил от радости, — Алекс посмеивается. — Я ведь год не пил.
— Ну и не начинал бы, — Родион поправляет галстук.
— Так вы же сами мне налили, — охает Алекс. — Несколько раз.
Петя молча кивает, подтверждая слова своего коллеги, и я перевожу взгляд на отрешенного и сдержанного Родиона.
— Знал бы, что ты начнешь палить из ствола… — отвечает он.
— Так я ж на улице, — живо и эмоционально оправдывается Алекс, — и строго в небо.
Петя опять кивает, а у меня дыхание спирает от страха. У них есть оружие? И они из него стреляют?!
— Ты Настю напугал, — шипит Родион.
— Вот не надо мне тут, — Алекс смеется, — она сама подала эту идею, а потом у меня выпрашивала.
— Еще раз повторится, уволю, — Родион хмурит брови.
— То же самое я слышал вчера, когда вы мне наливали, а я говорил, что мне нельзя пить.
— Ты учись у Пети, — Родион поправляет галстук. — Выпил и лег на травку поспать. Упустим, что он в бильярдной в углу опорожнил желудок, но ведь на провокации Насти не поддался.
— Простите и спасибо, — бурчит Петя.
Я удивлена. Петя при первом знакомстве показался жестоким и злым человеком, который после пьянки мог бы натворить страшных дел, а он выпил и уснул. Как-то не складывается его готовность к пыткам, преследованию и прочим ужасам с тем, что в нем нет агрессии, что просыпается в измененном состоянии.
— Давайте в следующий раз буду лимонад пить, а, босс? — печально вздыхает Алекс.
— Я тебя услышал.
Было бы целесообразно провести с Родионом лекцию, что держать в доме оружие — опасно, но он ведь не мальчик. Медленно и полной грудью набираю воздух и на повышенных тонах заявляю:
— Оружие — это плохо!
А потом смотрю в глаза
— Я не храню в открытом доступе оружие, Яна.
— Но… — я указываю на пристыженного Алекса.
— А у него лицензия и работа такая. В следующий раз я его пукалку в сейф закрою.
— Может, просто мне лимонада нальете и все? — жалобно бубнит под нос Алекс. — Я серьезно.
— И мне, — подает голос Петя.
Я жду новых подробностей пьянки, но в машине воцаряется тишина. Я вот вчера только воду пила, потому что от чая меня мутило. Женщина, значит, страдает, а будущий отец празднует и ни в чем себе не отказывает. Ясно теперь, чего Родион явился ко мне такой довольный.
Когда машина паркуется у загса, я не могу сдержать емкое и грубое ругательство. На крыльце у грязной урны курит Сергей, который бледнеет, когда замечает машину Родиона, а рядом с ним стоит его матушка. Она тут для моральной поддержки?
Когда я выпрыгиваю из салона грациозной ланью, оперевшись на руку Родиона, моя почти бывшая свекровь подбоченивается и кривит губы, но я все же замечаю в ее глазах тень страха. А когда мы в сопровождении Алекса и Пети поднимаемся по лестнице, она закрывает грудью Сергея.
Родион молчит, и я молчу. Я тоже не вижу смысла расшаркиваться в лживых и вежливых приветствиях, и поэтому наша компания походит на похоронную процессию. Сотрудницы загса аж вжимают головы в плечи и прячутся за мониторами, а редкие посетители замолкают.
— Доброе утро, — пищит та самая кудрявая девчушка, что приняла нас месяц назад и с белым лицом забирает паспорта у меня и Сергея, который вновь отходит за мрачную мать.
— Доброе, — Родион присаживается на второй свободный стул передо мной, выкладывая свой паспорт на стол, — и давайте оформим заявление о заключении брака.
Почти бывшая свекровь, поперхнувшись собственными слюнями, прикрывает рот, в гневном упреке смотрит на меня, а я мило улыбаюсь. Выкуси, стерва старая. Как ты там говорила? Я никому не буду нужна с гнилым чревом?
— И поздравьте меня, — смотрю на онемевшую от удивления девушку, стискивающую три паспорта в пальцах, — я беременна.
Почти бывшая свекровь глухо крякает, охает и приваливается к столу, за которым, недовольно фыркает рыжеволосая полная тетка. Боже, да только ради этой сцены стоило быть похищенной за долги идиота-мужа.
— Поздравляю, но пошлину все равно надо оплатить, — тихо и жалобно попискивает девушка. — Такие правила.
— Все будет сделано в лучшем виде, — хмыкает Алекс и шагает прочь.