Игрушка для олигарха

Рай Альмира

До конца вечер он был молчаливым и не реагировал на попытки его разговорить. Наши отношения напоминали качели. То он был нежен и сладок, чтобы становилось почти приторно, то холоден и отстранен, как сейчас. Будто бы Рогозин страдал раздвоением личности. Или его маска превосходства и надменности не позволяла истинному Диме проводить со мной время. А какой он вообще? Истинный?

На следующее утро я села в автобус и поехала в город. Меня грызли сомнения, терзала ревность, да еще и начались «эти» дни, которые, впрочем, были единственным

хорошим событием. Дима часто пренебрегал защитой, и я, в конце концов, подсела на таблетки.

Находиться в отчем доме было... странно. Вроде бы все такое родное, знакомое, каждая вещичка вызывает море эмоций и воспоминаний. Я даже отрыла на шкафе плюшевого медведя - подарок Рогозина. Но в то же время, обстановка нагоняла тоску. Не мое.

– Доча, ну что ты бродишь, как неприкаянная?
– возмутилась мама.
– Столько работы по дому. Комнаты вычистить, стол накрыть.

Пока она бормотала, я осмотрела кухню и зал - идеальная чистота. Новой год наступит через два дня. И что же, уже сейчас готовить?

Она говорила только о готовке, уборке и папе. В заботе о доме и муже был смысл всего ее существования. И мне, почему-то стало ее жаль. Хотела бы я так же провести остаток жизни? В ту минуту я поняла, что нет. А вот чего бы мне на самом деле хотелось - я все еще не знала. Наверное, многие люди просто плывут по течению всю жизнь, и лишь единицам удается найти себя. А может быть, моя мама вполне счастлива, и большего ей даже не хочется. Ведь все мы такие разные.

– Ты меня слышишь?
– прикрикнула она?
– Еще курей покормить надо!

– Отстань от ребенка!
– вступился за меня папа. Он только закончил важный телефонный разговор и вышел к нам.

– Давайте-ка я лучше свожу своих девочек в магазин за вкусняшками!

А вот папе нравилось нас баловать. И работать. Он всегда был трудоголиком. Тяжким трудом добывал ден ьги, но с легкостью от них избавлялся.

Чем дольше я находилась дома, с родителями, старыми друзьями и родственниками, тем больше мне хотелось обратно, в чужой город к чужому мужчине. Я сошла с ума?

«Тоска», - написала я Диме тридцать первого днем, когда все блюда были приготовлены, а все пылинки сметены. Ответ пришел незамедлительно:

«Потому что меня нет».

«Да. Ты бы меня развлек. Хотя, здесь есть Ваня».

Я улыбнулась нашим гостям. В канун праздника пришла мамина лучшая подруга, тетя Люба. Ее обожаемый сын всюду ходил за ней хвостиком. У него была по-деревенски модная челка и слегка пробивающийся пушок - пародия на усики. Достойная замена Диме, ничего не скажешь.

«Что еще за Ваня?» «Друг детства. Вырос. Похорошел».

Злорадно хихикая, я то и дело косилась на парня. Он мне улыбнулся, обнажив свою кривоватую улыбку.

«Кажется, я запала!»

«Ну-ну», - пришел зловещий ответ. Прямо мурашки по коже пробежались. А потом кликнуло новое сообщения, и стало как-то не до смеха.

«Совет

вам да любовь. На свадьбу не приду. Занят».

– Ну вот. Обиделся, - пробормотала я.

Диалог мне продолжить не стали, потому что Ване было очень интересно послушать о жизни в столице. По крайней мере, так заверила тетя Люба, а о чем думал молчаливый Ваня, я могла только догадываться.

Остаток дня тянулся невыносимо медленно, потому я решила пить! Часов с шести вечера. Подтянулись еще гости

– друзья родителей, мои крестные, бабушки, соседи и еще половина города.

И всем им было ну очень интересно послушать, как же все -таки живется в столице. А поскольку мне становилось все веселее и веселее, я начала развлекать гостей историями, половину из которых придумала на ходу. Больше всего их впечатлил рассказа о преподах-взяточниках и подругах-предательницах. Я, естественно, сглаживала детали, переводила все в шутки, чтобы не волновать папу.

Когда часы забили ровно полночь, и мы все дружно чокнулись бокалами, я почувствовала вибрацию в кармане. Помимо множества поздравлений от знакомых и моих новых подруг, было одно, самое желанное:

«С Новым годом, Юляша!»

«С Новым счастьем, дядя Дима!» - ответила я, не в состоянии скрыть улыбку. И послала еще:

«Ты счастлив?»

«Еще нет. Но буду. Позвони».

Через пару минут я попрощалась с гостями, потому что, и правда, уже валилась с ног. В компании близких и шампанского было весело. Но стоило остаться наедине с собой, стало до противного уныло. Так хотелось теплых объятий, ласкового шепота и просто ощущения, что я кому-то нужна. Что обо мне заботятся. Что я не одна.

Дима долго не отвечал. Я уже собралась класть трубку, как включился вызов. Послышался шум, громкая музыка, крики, голоса... женские. Хохот.

Я все слушала, ожидая чего-то, а сердце тревожно забилось, ведь я уже знала, что случится худшее.

– Это чей телефон? Димочки?
– раздался пьяный голос барышни.
– Упс! Он включен.

– Дай сюда!
– а вот этот голос я знала. Надежда. Хотела отключиться, потому что не хотела ее слышать, но буквально оцепенела, когда она начала говорить: - Ты все еще ждешь чуда, глупышка? Его не произойдет. Рогозин был и будет моим. Я сейчас иду к нему, чтобы сообщить важную новость. И тебе она точно не понравится!

Она отключилась, а я так и осталась сидеть застывшей статуей. А потом тихонько отключила телефон и легла на подушку. Слез не было. Никаких эмоций вообще. Мне почему -то казалось, что и не будет. Все просто так. ожидаемо.

Я заснула ближе к рассвету. Тихонько спустилась в подвал, взяла бутылку шампанского из папиного загашника, и самостоятельно ее осушила. Я никогда особо не увлекалась алкоголем, но вот именно тогда хотелось просто напиться до чертиков, чтобы стереть любые мысли о НЕМ. Любые. И мне это удалось.