Игрушка для Шакала
Шрифт:
Потянулась, вытянула ноги, сделала массаж шеи. И только после этого почувствовала себя человеком.
Тело на кровати пошевелилось и хрипло промычало.
– Что со мной? – прорычал недовольный мужской голос. – Как же болит голова!
Я подобралась в кресле, кутаясь в плед.
– Ты пытался взять меня силой, и мне пришлось остановить тебя, - напоминаю мужчине.
– И я – принцесса, - добавляю. Вдруг, перестаралась и память отшибла?
Тело на кровати снова болезненно промычало, перекатилось и откинулось на спину.
–
Невинного?! Он издевается?
– Это ты тут невинный? – возмущаюсь. – Я тебя, между прочим, не звала!
– А могла бы и позвать, - совершенно серьезно говорит мужчина, - в благодарность за спасение жизни. Но ты у нас совершенно неблагодарная принцесса.
Он, точно, издевается.
– В благодарность за спасение жизни могу кофе тебе сделать, - предлагаю, ощутив укол совести, который тут же был безжалостно задавлен здравым смыслом. – Но на большее даже не рассчитывай!
Одаевский снова пошевелился, обхватил руками голову.
– Кажется, ты мне череп проломила, - вдруг сообщил он.
Сердце пропустило удар, а потом принялось качать кровь с удвоенной силой. Неужели, перестаралась? Но я же не могла высчитывать скорость полета вазы и силу падения тяжести на шакальскую голову в тот момент! Просто долбанула тем, что подвернулось под руку, чтобы спастись.
Одаевский хрипло застонал, а мне стало не по себе. А вдруг, я все же переусердствовала?
Встаю с кресла и подхожу к кровати. Наклоняюсь, пытаясь рассмотреть голову мужчины.
То, что это стало моей роковой ошибкой, я поняла уже тогда, когда оказалась распластанной на кровати, усеянной осколками и розами. Одаевский ловко обхватил мои запястья и поднял вверх руки, чтобы не могла сопротивляться. Сам он устроился у меня между ног, нависая сверху и довольно ухмыляясь. Ночная сорочка задралась при первом же натиске мужчины, обнажив меня по пояс. К моему большому сожалению и радостному ликованию мужчины. Его эрекция упирается мне в промежность, заставляя меня краснеть от смущения.
– Вот ты и попалась, принцесса, - прошептал Одаевский, наклонившись к моему лицу.
– Пусти! – дергаюсь, пытаясь вырваться. Но, куда там! Мужчина только сильнее вжался в меня пахом.
Какая же я дура! Повелась на такую примитивную манипуляцию!
Одаевский провел носом по нежной коже на шее, лизнул пульсирующую венку. Горячее дыхание обожгло, запустив ток по венам. Его запах заполнил легкие. А тяжесть сильного тела, в сочетании с провокационной позой, заставляет сердце биться сильнее. Всхлипнув, я вдруг поняла, что эта игра начинает мне нравится. Если бы еще шипы роз не впивались больно в спину.
– Ты моя, принцесса, - шепчет
Резкой вспышкой в сознании мелькает воспоминание о том, что он – враг. А я не собираюсь растекаться перед ним лужицей только потому, что этот мужик знает, как обращаться с женщиной.
– Нет! – говорю твердо, пресекая дальнейшую болтовню на эту тему.
Он может настоять на своем, может взять меня силой, может заставить подчиняться ему. Но любить его он меня не заставит. Наверное, что-то такое мужчина прочитал в моих глазах, когда, приподнявшись, встретился со мной взглядом.
– Я никогда не буду твоей! – говорю ему прямо в лицо. – Можешь сколько угодно раз брать меня силой, но никогда я не приду к тебе сама!
Чернота в глазах мужчины вспыхнула опасным пламенем. Тот самый момент, когда я перешла грань и разбудила зверя. Кажется, я уже научилась безошибочно вычислять это.
– Все приходят, и ты придешь, - шипит он мне в губы. – Считаешь себя особенной? Исключительной? Ты – такая же, как все, не строй иллюзий, детка.
Противно и горько. Какого черта, Вероника? Он же враг, он просто играет с тобой. Почему тогда так обидно это слышать сейчас?
– Тогда какого черта ты принуждаешь меня, если так уверен в своей неотразимости?!
Мужчина сжал челюсти, на скулах заиграли желваки.
– Сдалась ты мне! – он резко отпускает мои запястья и поднимается с кровати. Смотрит на меня сверху-вниз. – Я умею ждать. Однажды ты придешь сама.
Выдыхаю, закатив глаза. Его самоуверенность зашкаливает. Неужели, этому мужику еще не одна женщина не отказывала?! Но Шакал такого поведения не любит. Он резко склоняется надо мной снова, упираясь кулаками по обе стороны от моей головы.
– И когда ты придешь, - шипит зло мне в губы, - я заставлю тебя просить, чтобы я тебя трахнул.
Щеки вспыхнули багрянцем. Но мужчину моя реакция не волнует. Он резко выпрямился и, не взглянув на меня, вышел из спальни, громко хлопнув дверью.
Глава 18
Марк.
Я не планировал именно так заканчивать этот разговор. Чувствую себя полным дебилом, которого каждый раз обламывает какая-то малолетка. Вокруг полно баб, а я, как привязанный, таскаюсь за этой упругой задницей.
Любая другая, на ее месте, давно бы уже смекнула, что со мной выгоднее дружить, а не воевать.
Да нормальная баба смогла бы использовать весь арсенал женских штучек, чтобы мой интерес продлился, как можно дольше!
И, ведь, бабы умеют манипулировать, как никто другой. Так я и не обижаю своих женщин. Могла бы просто попросить, а не требовать. Женщины это умеют.
Любая, мать ее, другая. Но только не, сука, эта!
Бесит ее упрямство! Злит до черных пятен перед глазами. Так, что готов удушить каждого, кто подвернется под руку.