Игрушка для заносчивого эльфа

Вирго Клэр

У Физалис открылся рот.

– Но такие платья недопустимы!

– Понимаю, – склонила покорно голову, – но требования моего дома остаются прежними. – Тут я откровенно лгала, но они-то навряд ли знают, какие примочки в головах у «моих» эльфов. – Мне необходима новая одежда, иначе я буду вынуждена просить отца отправить мой гардероб, но сомневаюсь, что принц благосклонно отнесется к тому, что бывший теперь уже род будет одевать его игрушку…

Гита едва махнула рукой, тролли тут же схватили сундуки и оттащили их подальше от меня.

– Тогда

нам придется поторопиться с нарядами, но я не уверена, что ты пройдешь проверку…

– Когда я ее пройду, – улыбнулась чистой и открытой улыбкой (генерал моего отца особенно невзлюбил ее в последние дни моего заточения в комнате), – сообщу вам, какие материалы и цвета наиболее подходят к моей коже и глазам.

Я видела, как Зита сжала зубы, а Физалис – кулаки. Гита была самой стойкой среди них.

– После проверки и поговорим. Наложница принца не может в чем-либо нуждаться, задача жен проследить, чтобы сад удовольствий полнился красивыми и счастливыми игрушками.

От последнего высказывания меня перекосило, но я выдержала. В конце концов, сериал про Хюррем я смотрела, а раз так, значит, однозначно выживу в этом зверинце. Теперь только надо будет осторожнее смотреть по сторонам и найти верных союзников.

Меня отвели в местную баню. Прямо из скалы лились потоки горячей воды, не иначе какой-то натуральный источник. Несколько ванн были выдолблены прямо из этой же скалы, и можно выбирать любую по интенсивности температуры: чем дальше от водопада, тем прохладнее, чем ближе, тем жарче. Посередине бассейн, глубокий, судя по тому, что я даже дна не видела.

– Прошу вас, передайте ваше платье.

Я повернулась к говорившей. У девушки было только одно длинное эльфийское ухо, второе же мало чем отличалось от человеческого. Если присмотреться, то становился заметным шрам по краю. Было видно, что девушка старается показывать мне только здоровое ухо, прикрывая покалеченное срезанной по косой челкой.

– Эти три змеи хотят избавиться от яркого наряда? – усмехнулась я и сняла платье, которое, в общем-то, и мне до чертиков надоело.

– Тихо! – сказала она неожиданно строго, и я даже вздрогнула, но девушка оглянулась и быстро прошептала: – Если не хотите, чтобы с вами случилось что-то нехорошее, не идите против жен принца! – Тут она еще раз оглянулась и нерешительно показалась мне с другой стороны.

– Так это они?

Еле заметный кивок.

– И принц ничего с этим не сделал? – удивилась я. Неужели тоже садист?

Девушка покачала головой:

– Нет, что вы, он даже не знает об этом и никогда не узнает! Пообещайте! – Она строго посмотрела на меня.

– Хорошо, я никому не скажу. – Девушка протянула руку и помогла мне забраться в ванну. – Как тебя зовут?

– Калинииля.

Я улыбнулась:

– Буду звать тебя Кали. А меня ты можешь звать просто Оля.

Та присела с поклоном.

– А теперь давайте подготовим вас к проверке, – серьезно проговорила она и решительно взяла первую баночку из многочисленных,

что стояли на полочках возле купален.

***

– Господин прислал своего доктора! – зашипела Физалис.

– А чем ему наш не по нраву? – возмутилась Зита, но Гита тут же шикнула на них, стоило нам с Кали шагнуть в небольшую комнатку без окон. Поздно, я их уже услышала. Преимущество эльфийских ушей в том, что слышат они гораздо лучше человеческих, даже напрягаться не надо.

Посреди комнатки стоял округлый стол, на котором лежала белая простынь. Сверху под потолком имелась дырка, в нее-то и проникал свет, что освещал исключительно вышеназванный столик.

Дверь позади меня открылась, и в комнатку вошел пожилой эльф. Интересно, это сколько ж ему лет? Эльфы живут долго, выглядят молодыми, даже когда им несколько сотен. Так сколько этому эльфу? Тысяча? Две?

Выглядел он как типичный врач, хотя на нем не было белого халата, а на груди не висел стетоскоп. Но что-то неуловимо знакомое было в том, как он держался, смотрел. Напоминал он смесь Айболита и Антонпалыча Чехова. И хотя угрозы не представлял, при виде него все внутренности сжались, уж слишком сильны были воспоминания предыдущей жизни. Возможно, от этого мне и стало плохо.

– Что-то ты неважно выглядишь, – ухмыльнулась Гита. Вот ошиблась я с прозвищем, она вылитая Горгона. Ее хамское поведение придало сил.

– Что мне нужно делать?

Гордо откинула волосы назад. Сейчас они были голубого цвета, и в глазах женушек светилась зависть. Как я поняла, только волосы представителей королевской крови обладают способностью менять цвет при намокании. И сейчас это доказывало наилучшим образом, что по рождению в этой комнате я выше всех.

Я была одета в белую рубаху до щиколоток, и радовало, что, хоть красотой этот наряд не отличался, но все же согревал и не показывал интимные места.

– Прошу вас, госпожа. – Старичок показал на стол и похлопал рукой по нему. – Я знаю, что вы подобного не делаете, но мы очень уважаем эту часть своей личной жизни, и чистота для нас важна.

– Да поняла я это уже, поняла. – Тяжело вздохнув, забралась на стол и легла, подогнув ноги. В глаза бил свет, и я никого и ничего не видела, может, оно и к лучшему.

Доктор осторожно приподнял сорочку. Минута. Вторая.

– Она чиста! – резюмировал он. – Надо ли проверять на вероятность деторождения?

– Нет! – прошипела Гита-Горгона, и ее интонация стала музыкой для сердца, правда, ненадолго. – Она никогда не сможет иметь детей, поэтому проверять это не стоит!

От сказанного я приподнялась на локтях.

– Что это значит?

Тут ко мне в кругляш света шагнула Зита:

– Ни одна игрушка не может иметь детей от принца! – В глазах такая злоба и радость, что я невольно отшатнулась. Токсичная эльфийка наклонилась ко мне и прошептала: – Лучше бы ты была порченой. В борделе шлюхи хотя бы могут быть матерями, а здесь ты так и останешься пустой игрушкой.