Игры богов
Шрифт:
Волны прибоя торопливо разгладили смешавшиеся было черную и серую полоски и принялись укладывать зеленоватую.
– Только я предупреждаю…
Голос Ясика оставался ласковым и вальяжным.
– Я предупреждаю, что так легко, как Мастер, ты не отделаешься.
Все оглянулись на сидящего в отдалении под деревьями Мастера, а тот, кашлянув, будто случайно поправил край одеяния, прикрывающего изуродованную ногу.
– Я понимаю, – голос Ясика стал приторным, – что ты у нас парень крутой, Силой не
О берег внезапно с грохотом ударила волна, разом превратив все полосы в туго скрученную спираль.
– Или я оставлю тебя без другой части тела, менее заметной. Но список героев, ведущих свой род от бога Войны, не будет пополняться очень длительное время. – Ясик наконец посмотрел на побледневшего Воина. – Так что, сразимся?
– Я… – выдавил Воин.
– Ты хочешь попросить у меня прощения за оскорбительные мысли? – приподнял бровь Ясик.
– Э-э… – Воин сжал руку в кулак и опустил ее себе на колено.
Мастер нервно потер свое колено.
– Не хочешь? – переспросил Ясик. – Значит, Мастеру повезло. Два уродца на сонм богов – слишком много. Да, Мастер?
Мастер недоверчиво посмотрел на Ясика, потом перевел взгляд на свою ногу.
– Ты согласен, Мастер? – спросил Ясик.
– Да, – до неприличия быстро и громко ответил Мастер.
Пролетавшее над островом облако замерло, дернувшись, приняло вдруг облик Мастера и медленно опустилось к поверхности моря.
– А ты еще не отвык от нормальной походки? – спросил Ясик у Мастера, не сводя взгляда с Воина.
Все тело Воина напряглось, мышцы вибрировали.
Облачный Мастер медленно опустился ниже, нога фантома скрылась в воде, а потом облако медленно поднялось вверх. Обе ноги были прямыми и здоровыми на вид.
– Ап! – воскликнул Ясик, по-цирковому подняв руки.
Мастер встал. Сделал шаг. Потом, помедлив немного, сделал другой, перенеся вес тела на ту, искалеченную несколько веков назад ногу. Потом сделал еще шаг. И еще. Подпрыгнул.
– А теперь ты. – Ясик вдруг оказался на ногах перед сидящим Воином. – Разомнемся, Здоровяк?
– Я приношу свои извинения, – еле слышно пробормотал Воин.
– Что? – переспросил Ясик.
– Я приношу свои извинения за оскорбительные мысли, – громко произнес Воин, почти выкрикнул, словно пытаясь оттолкнуть голосом опасность.
– Вот как? – усмехнулся Ясик. – Тогда кто-то еще хочет меня оскорбить?
Все промолчали.
Мастер вообще не услышал вопроса, он несколько раз присел, наслаждаясь обретенной свободой движений.
– Ты, Красотка, снова хочешь назвать меня сукой? – Ясик обернулся к Деве.
Зрачки голубых глаз богини расширились.
– Не
– Ты сука, – медленно проговорила Дева. – Отвратительный в своей безнаказанности.
Очередная волна, накатывавшаяся на берег, вдруг замерла нефритовой стеной, гладкой и твердой.
– Сделаешь меня уродиной? – спросила Дева. – Глаза лишишь? Или подаришь мне кривую ногу?
Волна сжалась, превращаясь в светящийся зеленым столб, качнулась и приобрела черты Девы.
– Посмотрим, – задумчиво пробормотал Ясик. – Посмотрим.
Еще одна волна поднялась, превращаясь в хищно поблескивающее лезвие гигантского ножа.
Удар. Прочь отлетели руки водяной фигуры. Еще взмах лезвия – упали в море ноги. И наконец отлетела голова.
Ясик перевел взгляд с изуродованной фигуры на Деву.
– Вот странно, – сказал Ясик. – Берешь совершенное в своей красоте тело, отсекаешь ослепительно красивые ноги, божественные (извините за пошлый каламбур) руки, затем сносишь очаровательную голову – и что? Получаешь красоту? Ни фига. Получается суповой набор для каннибала.
Обе волны потеряли твердость и обрушились на пляж, комкая спираль.
– Нет, Красотка, тебя я уродовать не буду. Тебя я люблю… – Ясик хмыкнул, взял с блюда, парящего в воздухе, гроздь винограда, оторвал губами ягоду. Смахнул с подбородка брызнувший сок. – Я настолько люблю Красотку, что даже объясню вам всем, почему это солнце вчера повело себя так странно. И почему так досталось вашему любимому Семивратью.
Ясик подошел к лежащему под деревом камню, остановился на мгновение. Камень, словно сделанный из воска, вдруг потек, приобретая форму кресла. Ясик сел:
– Значит, я, тамошний бог Солнца, просто сошел с ума и не справился с солнцем? И теперь, по-хорошему, должен не только принести вам свои извинения, но даже и возместить убытки? Да?
Все промолчали. Мастер, собравшийся было куда-то идти, оглянулся на Ясика и тихо присел на камень поодаль.
– Молчание – знак согласия, – констатировал Ясик. – Только это с вашей точки зрения. А вот с моей…
Волны перестали накатываться на берег. Они застывали, набегая одна на другую, поднимались все выше и выше, словно складывая стену. Высокую, изумрудно-зеленую стену.
– Вот ты, Здоровяк… – Ясик махнул рукой в сторону Воина, и тот вздрогнул. – Тебе Трофейного столпа жалко? А тебе, Красотка, Рощи? А Громовержцу… Кстати, где этот засранец? А, вижу. Тебе, милый, храма жалко?
– Жалко, – выдавил Громовержец и замолчал, потрясенный собственной храбростью.
– Понимаю, – кивнул Ясик. – В кои веки успел затесаться не богом Осеннего покоса, а Громовержцем, да еще не где-нибудь, а в Семивратье… И вдруг – бац! И нет храма. Красивый был храм.
Громовержец отвел взгляд.