Игры больших мальчиков

Славина Ольга

Что ж, очень вероятно, что она сегодня ужинала с тем самым заказчиком. Вот как девушке прикажете проводить вечера? Отвергла приглашение обманщика и повесы и угодила в лапы еще более опасного и непредсказуемого типа.

Застать жену и дочь с любовником. Тут любой озвереет. Хороший повод стать маньяком. Даже присяжные посочувствуют. Катю грела только одна мысль. Заказчик не попросил доктора превратить клиническую смерть Милы в биологическую. И третью жертву он не душил ожерельем, а лишь инсценировал это. Интересно, есть вероятность, что Петр все-таки

не окончательно свихнулся от предательства жены и жажды мести? И не станет душить Катю прямо в магазине, хотя орудие преступления под рукой. Витрина слева, пожалуйста…

И все же, от греха подальше, Катя поспешила на улицу. Петр последовал за ней. Продавщице оставалось проводить их взглядом, который она бросала вслед тем, кто спросил на рубль, а купил на копейку.

На Москву спускались сумерки, но людей на улице, а значит, потенциальных свидетелей было еще предостаточно. И когда Катя и Петр подошли к его машине, припаркованной у магазина, Катя решилась:

— Любовника вашей жены, Петр, зовут Олег Черкасский? И когда он оказался в тюрьме, вы ведь очень обрадовались?

Глава 16

Олег Черкасский удивился, увидев на пороге своей квартиры Алексея Горчакова. Алексей Горчаков удивился, не увидев в квартире Олега Черкасского привычно пасущегося стада фотомоделей. Тем более в пятничный вечер, когда после рабочей недели расслабляются даже те, кто не работал.

— Лешка, ты чего тут? Ты же должен сейчас массировать Светику спинку и другие симпатичные местечки…

— А ты почему сидишь один, Олег? Ностальгия по одиночной камере?

— Ну, вообще-то я жду гостей. Вернее, гостью, — доверительно сообщил хозяин.

— Всего одну? Обычно тебе требуется не менее трех граций… Или это Она?

— Она самая.

— И когда придет?

— Как от мужа отделается, так и придет. Думаю, у нас есть время. Хочешь холодного пива?

— Давай, — не отказался Алексей.

— Чешское или немецкое?

— На твой вкус.

Вкусы у них обычно совпадали.

— За игру! — провозгласил Черкасский, поднимая высокий, вмиг запотевший стакан. — Что бы там ни думали некоторые, игра — это легкость, это кураж, это приправа, придающая особый вкус. А ты в последнее время, Лешка, стал слишком серьезен.

— На похоронах побывал, — объяснил Горчаков.

— А я в тюрьме. Ну и что? В жизни все надо попробовать…

— Почему-то так говорят, имея в виду всякую гадость, — вздохнул Алексей. — Мало кто хочет попробовать отдать свою почку или усыновить ребенка.

— Так. — Олег отставил стакан, поняв, что одной выпивкой делу не поможешь. — С чего это тебя потянуло на философский лад? Светик все еще дуется и не хочет брать тебя в масса жисты?

— При чем тут Светик? — нахмурился Алексей. — Просто мы такой фигней занимаемся! А могли бы делом. Разводы эти вечные, разделы имущества, проверка на вшивость потенциальных невест. Разве это юриспруденция?

— А что, по-твоему, юриспруденция? Бесплатная адвокатская помощь убийце, который так напился, что не помнит,

как укокошил собутыльника? Я вообще уже забыл, что на юриста учился. В ресторане тоже дел по горло. Я лично предпочитаю, чтобы вокруг было девушек побольше, а не судей. Это тебе твоя новая соседка мозги канифолит? Внешность — не главное, главное — диссертация? Да где она бы сама была, если бы не наша фирма? Аллергию на книжную пыль себе бы вместо денег зарабатывала? Сама вот тоже не отказалась ни от поездки в Милан, ни от квартирки в центре. Все хотят жить хорошо. Но не у всех это получается. У нас получается! За это надо выпить…

Алексей отхлебнул пива без особого энтузиазма. Дальнейшего разговора не получилось, потому что в дверь позвонили. Пришла та самая гостья, и Горчаков не мог дальше тянуть с возвращением домой.

— Привет! — Он расцеловался в прихожей с Валерией Суровцевой.

— Привет! — улыбнулась она. — Тебе совсем не обязательно уходить.

— Я пойду, — возразил он. — Пусть хоть кому-то будет хорошо, Лера.

— А почему тебе нехорошо? — встревожилась она.

— Наш герой внезапно понял, что неправильно живет, — хмыкнул Олег. — Ему надоело с ВИП-клиентами общаться. Ему бы какого-нибудь маньяка в подзащитные…

— Что ж, я тоже иногда жалею, что мы защищаем не тех, кто на самом деле нуждается в защите. И в защите не от бывшей жены, — кивнула Валерия.

— Двое против одного? — возмутился Олег. — Хватит вам тоску наводить. Лучше расскажи, красавица, какую отмазку на этот раз слепила?

— Мой благоверный думает, что мне предстоит познакомиться с уголовным делом томов этак в двадцать. Производственная необходимость.

Нельзя сказать, что Валерии так уж нравилось врать. Но не врать ей бы понравилось еще меньше.

— Муж все равно не заметит моего отсутствия, — сказала она, — он будет все выходные много и напряженно готовиться к научному конгрессу…

Сколько ни оттягивай, а домой возвращаться придется. На то он и дом. А в квартире Горчакова со всеми удобствами и безо всякой одежды на шелковых простынях расположилась Светик.

— Ну наконец-то, — проворковала она. — А то я уже хотела тебя в розыск объявлять…

Она не упрекала, а демонстрировала нетерпение. Выяснять отношения — так негламурно. Светик же стремилась быть безупречной. Он не мог остаться равнодушным к ее безупречным формам и отточенной технике. Но, находясь в постели с одной, Алексею пришлось представлять себе другую…

Раньше с ним такого не случалось. Он полагал, что это уловка для неудачников. Для тех, кто не может получить желаемое. А никак не для него…

Катя не спрашивала, она утверждала:

— Любовника вашей жены, Петр, зовут Олег Черкасский? И когда он оказался в тюрьме, вы ведь очень обрадовались?

— А все-таки кто ты такая? — изумился Петр. — Из милиции, что ли?

— Я — подруга Милы, «жертвы» Черкасского. Как я понимаю, именно вы не разрешали ей выздоравливать.