Игры для взрослых
Шрифт:
— Почему вы так решили? У вас были основания думать о ней плохо? Она себя предосудительно вела? — Демидов старался держать себя в руках, но металлические нотки звучали в ею вопросах.
— Вы меня не прессуйте. Я уже пуганая. Но на вопросы отвечу. Девочка хорошая, ни в чем таком не замечена. Олегу была верна. Думаете, почему мы на ней остановили свой выбор?
Видимо, Олег ничего без материнского согласия не решал. Даже выбор невесты проходил под ее неусыпным контролем.
— А что же вы говорите о сотне мужчин? Согласитесь, звучит оскорбительно.
— Просто
— Вы ей сказали об этом?
— Конечно! Но Орыся и слушать не хотела. Она была уверена, что все делает правильно. Забежала к нам уже после того, как заключила контракт, — с торжествующей улыбкой. Дескать, вы ошиблись со своим хваленым жизненным опытом, я оказалась права, все законно.
— Вы контракт видели?
— Нет, она не показала. Сказала только, что уезжает на полгода. И что не одна она такая. У человека, который набирал персонал, паспортов целая куча.
— Адрес не назвала?
— Называла. Улица Степана Бандеры. А вот дом я забыла. Я была в такой ярости, что мне не до адресов было. Она же так подвела Одежку. Теперь из-за нее он остается в Киеве. А мог поехать в Марокко, работать в посольстве. Неизвестно, когда еще представится такой случай.
— А что она говорила о своей работодательнице?
— Сказала, что милая приветливая женщина… Еще бы ей не быть приветливой, она же за каждую такую девчонку деньги получает немалые…
— Ну вы так сразу не судите. Еще ведь неизвестно, правы ли вы в своих предположениях?
— Думаю, что права. Скажите мне, почему у нее была «куча» паспортов, как выразилась Орыся? Зачем ей эти паспорта? Чтобы девочкам не было хода назад, вот зачем.
— Может, она собиралась купить билеты на поезд. Нужны паспортные данные.
— Это у вас в России. У нас в Украине никакие паспортные данные уже не требуются.
— Это для меня новость, — удивился Демидов.
— Я вам сообщу еще новость. Когда Орыся с девочками уехали, все объявления разом исчезли.
— Откуда вы знаете?
— Я знала, где они висят. И через день их сняли. По городу Стрыю они план выполнили. Теперь развернулись еще в каком-то городе.
— О каком плане вы говорите?
— Это я так, фигурально. Эти так называемые работодатели действуют быстро и наскоком. Провели операцию в одном городе, замели следы и дальше. Чтобы власти их не успели обнаружить. Ведь если родители в течение недели-двух не получат известий от дочерей, начнут разыскивать работодателей. Забьют тревогу. А этих уже и след простыл.
Демидов ошалело слушал Ольгу Алексеевну. Ведь если она, обычная женщина, поняла, то что же бездействуют власти?
— А в городе еще пропадали таким образом девушки?
— Не знаю, не слышала. Об Орысе все говорят, потому что ее привезли в гробу. А у других если и пропали дочери, пока о них ничего не слышно, есть надежда, что объявятся.
— А Орыся никаких сообщений не присылала
— В пути написала эсэмэску, что с ней едут три девочки. Что уже подружились. Ну и всякую дребедень о том, что любит его. И из Москвы прислала коротенькое сообщение, что им купят новые сим-карты. Поэтому телефоны у них взяли. Как только вернут, она ему позвонит. Конечно, не позвонила. Потому что дураку ясно, зачем у них забрали телефоны. Затем же, что и паспорта.
— Вам бы следователем работать, — заметил Демидов.
Марчук посмотрела на него с недоумением, не зная, как реагировать. То ли этот сыщик ее одобряет, то ли наоборот, осуждает.
— Наверное, имени той женщины, которая ее наняла, вы не знаете? — спросил Демидов.
— Нет, хотя она и говорила. Имя наше, местное… Нет, не вспомню.
— Ее зовут Стефания Владимировна. Спасибо, что уделили мне время.
— Точно, именно это имя мне назвала Орыся… Вот я теперь думаю, идти или не идти мне на похороны? С одной стороны, бывшая невеста моего сына, с другой — теперь совсем чужой человек. Да и на глаза ее родителей не хочется попадаться. Получается, что я была права. Не тот случай, когда можно гордиться своей прозорливостью.
— О чем вы? — удивился Демидов.
— Да тут на днях одна девушка вернулась, которая в предыдущей группе ездила на заработки именно по этому объявлению. Каким-то образом вырвалась на свободу.
— А вы уверены, что по этому объявлению?
— Да, мне сказали, она ходила на улицу Степана Бандеры.
— Ради бога, скажите, кто она? Я хочу с ней поговорить.
— Боюсь, поздно.
— Что с ней? Она жива?
— Жива, но с ней настолько плохо, что ее увезли к родственникам куда-то то ли на Урал, то ли еще куда. Подальше от этих мест. Я думаю, после всего пережитого ей нужен хороший психолог. И время.
Мария Ивановна позвонила вечером, когда Демидов сидел в небольшом кафе и пытался наслаждаться вкусными крупениками и пирожками с квашеной капустой. Отвлечься от тяжелых мыслей не удавалось. Он мысленно возвращался к разговору с Марчук и все больше убеждался в том, что она не имела права вот так, просто, отпустить неопытную девочку и не предостеречь родителей об опасном выборе Орыси.
Мария Ивановна с гордостью сообщила, что телефон работодательницы, которая наняла Орысю, нашелся. Его сохранила на всякий случай ее бывшая ученица. Встречаться с московским сыщиком она отказалась, потому что ничего нового ему сказать не сможет. По этой же причине та не хочет называть свое имя.
— А адрес? — заволновался Демидов. — Я ведь знаю только улицу, а номер дома — нет.
— Дом она назвала: номер три. Когда четыре месяца назад она списала со столба телефон, позвонила той женщине и спросила, куда приходить. Так что номер дома и квартиры записала. Но в последний момент передумала. Как раз по телевидению передавали сюжет о сексуальном рабстве наших девушек в Греции. Вот она и испугалась. Слава богу, что вовремя…
Демидов записал номер телефона и позвонил сразу же. Гудки были, но никто не отвечал. Тогда он пошел по указанному адресу.