Игры хакеров
Шрифт:
ВИТАС
На девятый день, как водится, он поехал на кладбище. Полагалось выпить водки и поставить стаканчик на могилу, но водки не хотелось, да и на нее просто не было денег. Он занял кое-что у Максимуса и отчаянно экономил, хотя и не знал, как и откуда он будет их отдавать.
Кладбище быстро разрасталось за счет новых могил. На некоторых соседних уже были установлены памятники, а могила деда была наполовину затоптана неаккуратными могильщиками, и у него не было денег, чтобы нанять кого-то, чтобы привести ее в порядок. На отца не было никакой надежды. Витас простоял несколько минут и побрел по направлению к выходу. В голове была пустота от усталости и неопределенности. У него было
Возле входа суетился тот самый солидный мужчина, который подходил к ним с отцом в прошлый раз. На Витаса он не обратил ни малейшего внимания, так как, по его мнению, он не был потенциальным клиентом.
– Мой отец не звонил?
И он напомнил ему, где и когда состоялся разговор.
– Такие не звонят, – ответил мужчина и вновь потерял к нему интерес.
Это было очередной оплеухой, полученной им от судьбы. Даже у солидного мужчины не было надежды на его отца.
Всю длинную дорогу назад он пытался сконцентрироваться и определиться, куда он плывет, но мешала хроническая усталость, и он задремал в углу вагона метро и проехал свою станцию.
Следующим пунктом его путешествия в окружающий мир была квартира деда. Он какое-то время ковырялся с ключом, пока не понял, что дверь открыта. Внутри заправлял парень в строительной спецовке.
– Что надо? – с ходу спросил тот.
– Я здесь живу.
– Тогда заходи. Чего стоишь? – И парень пошел в глубину коридора.
Вся мебель была вынесена, и везде валялись инструменты и материалы. Мозг Витаса автоматически отметил, что все его вещи, учебники и одежда безвозвратно пропали, но это предположение не взволновало его. Из одежды он уже вырос, а гимназия ему больше не светила. В конце концов, он успел вынести из квартиры две самые ценные вещи: единственную сохранившуюся фотографию деда и его пистолет. Его больше волновала насущная проблема – как выжить и не умереть с голода. Он понимал, что не может вечно жить у Эммануэль и занимать деньги у Максимуса.
– Сколько будет продолжаться ремонт? – спросил он у парня.
– Не знаю. Я не прораб. Работы здесь много. Месяца на три, не меньше.
Его вердикт означал для Витаса, что как минимум три месяца ему негде будет жить. Он рассмеялся от подобной перспективы и помотал головой. Парень удивленно взглянул на него, но ничего не сказал.
Всю дорогу к Эммануэль он пытался сконцентрироваться и обдумать свою ситуацию. Жить ему негде, одежды, кроме той, что на нем, у него нет, денег тоже. Из имущества – только пистолет, который он завернул в тряпку и спрятал в пыли наверху, на высоком шкафу в кухне у Эммануэль, куда вряд ли кто-нибудь полезет. Там же он оставил и фотографию. Он потерял оплаченные обеды в гимназии и возможность работать там на компьютере. Эммануэль прогнала приходящую женщину и лишилась холодильника с едой, оплаченного матерью, из которого ему тоже кое-что перепадало.
Далее. Какие у него перспективы? Самое легкое – взять пистолет и кого-то ограбить, но для этого он еще не созрел. Последние дни он как одержимый работал над проектами зданий, сам не понимая зачем. Скорее всего, чтобы занять свое время и забыть о боли, связанной с его нынешней ситуацией. Со смертью деда рухнул его устоявшийся мир, и он не видел выхода. Работа просто забивала чувство потерянности.
В квартире у Эммануэль все было по-прежнему. Компьютер был оккупирован Олей, остальные расположились вокруг и имели совещательный голос. Затем, когда уйдет Оля, за компьютер сядет сама Эммануэль и будет до ночи делать свой проект. И только потом, когда она окончательно устанет, настанет очередь Витаса, и незаметно наступит рассвет и новый день. Делать было нечего, и он пошел в спальню, чтобы поспать. До ночи еще было много времени.
То, что случилось на аукционе, оглушило его. Он стоял
Когда Вероника наконец ушла и они раскурили пару косячков, повисла неловкая пауза. Каждый ожидал, что разговор начнет другой. Как всегда, первым оказался Максимус:
– Итак, у нас появились первые деньги.
А это было почти две тысячи зеленых долларов. Те, после обмена солнечных на американские, должны прийти на карточку Витаса за минусом процента, который они обещали американке. И все молча глядели на Витаса.
«Тихо! Сейчас говорят деньги», – вспомнил он фразу, сказанную однажды американкой по-английски. И все ожидали, что скажет он. До аукциона они были настолько поглощены его подготовкой и своими проектами, что у них никогда не заходил разговор о том, что они будут делать с заработанными деньгами.
Была еще одна проблема. Витас никогда не был заводилой в их компании. Он всегда следовал за другими, а сейчас получалось, что от него зависело то, как пойдут их совместные дела в дальнейшем, и он не чувствовал себя комфортно в подобной ситуации. Меньше всего ему бы хотелось кого-то обидеть.
– У меня есть долги перед каждым из вас. Первое, что я хочу сделать, – это расплатиться со всеми. Что касается остального, то давайте обсудим.
Опять повисла пауза. Косячки потухли, и они перешли с балкона внутрь. Каждый выигрывал время, чтобы обдумать ситуацию в целом и свою позицию. Обсуждения не получалось, поэтому Витасу пришлось взять инициативу на себя.
– Нам нужен еще один компьютер, и я предлагаю инвестировать оставшиеся деньги на эти цели.
Он почувствовал вздох облегчения, и Максимус, подсчитав что-то в уме, сказал:
– Да я за эти деньги такую машину вам сделаю!
Витас тоже вздохнул спокойно. Хотя в данный момент ему была нужна новая одежда взамен той, из которой он просто вырос, он посчитал, что с этим можно подождать. После продажи мавританского дворца у него в голове открылся какой-то клапан, и мозг захлестнула волна новых проектов, которые требовали воплощения. И без работы на компьютере тогда, когда ему это нужно, этот поток просто уйдет в песок. Он не мог каждый раз дожидаться, когда Оля и Эммануэль освободят ему место где-нибудь после часа ночи. У него должна быть своя машина!
Правильность его предположения подтвердил сигнал с экрана, возвещавший, что на связь с ними вышел покупатель мавританского дворца. Традиционно первой мыслью было: «Что-то не так!» Но все оказалось гораздо приятней:
– Витас! Я приветствую вас, – прозвучал голос возникшего на экране арабского аватара.
Витас последовал примеру Эммануэль и не стал изменять свой облик. Оля лишь слегка пригладила его за пару часов до аукциона и не удосужилась поработать над его мимикой. В отличие от всех он решил оставить и свое имя, которое оказалось незарегистрированным в городе. Ему не хотелось полностью уходить от себя даже в дигитальном мире. В результате он появился на экране для переговоров почти таким, каким он был в этой жизни, и графическое решение было совсем никудышним.