Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2
Шрифт:
Если с учетом этого внимательно взглянуть на карту Европы с нанесенными на нее течениями Рейна и Дуная и если забыть об эпизоде с пребыванием римлян в Англии, то тесный континент разделится надвое: с одной стороны, древняя обжитая область, созданная людьми и историей, обогащенная их трудами; с другой — Европа новая, долгое время остававшаяся дикой. Победой эпохи средних веков были колонизация, просвещение, освоение, строительство городов по всей этой дикой Европе вплоть до Эльбы, Одера и Вислы, до Англии, Ирландии, Шотландии Скандинавских стран. Слова «колонии»и «колониализм»нуждаются в учете определенных нюансов, но в общем-то речь шла о колониальной Европе, которую старый латинский мир, церковь, Рим распекали, поучали, эксплуатировали так же, как
==579
На долю этих бедных стран — бедных, несмотря на подвиги жителей ганзейских городов и мореходов Северного моря,— доставалась «черная» работа: поставка сырья, английской шерсти, норвежского леса, прибалтийской ржи. В Брюгге, в Антверпене распоряжались купец и банкир из Южной Европы, они задавали тон, вызывая гнев великих и малых. Заметим, что протестантская революция была более «вирулентной» на водных пространствах, нежели на суше: Атлантика, едва только завоеванная для Европы, станет великим пространством этих религиозных и материальных войн, пространством, о котором слишком часто
Северяне одерживают верх Огромный португальский корабль атакован 16 октября 1602 г в открытом море около Малакки небольшими английскими и голландскими парусниками J Th de Bry India orienlahs, pars septima фото Национальной библиотеки
забывают историки. То, что судьба решила в пользу Северной Европы, с ее более низкой заработной платой, с ее вскоре ставшей непревзойденной промышленностью, ее недорогими перевозками, с тучей ее каботажных судов и грузовых парусников, которые плавали при дешевом фрахте, объясняется в первую очередь материальными причинами, связанными с дебетом и кредитом, с конкурентоспособными издержками. На Севере все производилось дешевле: пшеница, полотно, сукна, корабли, лес и т. п. Победа Северной Европы была, несомненно, победой пролетария, низкооплачиваемого работника, который ел хуже, если не меньше, чем другие. К этому добавилось, около 1590 г., решительное изменение конъюнктуры, кризис, который в прош-
К оглавлению
==580
* Автор заимствует название политической программы президента Ф. Рузвельта, выдвинутой им на выборах 1932 г.— Прим. перев.
лом, как и ныне, сначала поражает более развитые страны, более сложные механизмы. Для Северной Европы речь здесь шла о серии удач, ощущавшихся, осознававшихся как таковые; на этом играли деловые люди, приехавшие в Голландию из Германии, Франции и, ничуть не меньше, из Антверпена. Кончится это великим напором Амстердама, который повлечет за собой общее экономическое процветание протестантских стран. Победа Северной Европы была победой конкурентов менее требовательных до тех пор, пока в соответствии с классической схемой они, устранив своих соперников, в свою очередь не воспримут все притязания богачей, пока их широко раскинувшиеся деловые сети не создадут почти везде — конечно, в Германии, но также, например, в Бордо и в иных местах — протестантские группы более богатые, более смелые и более искушенные, нежели люди местные. Совсем так же, как некогда итальянцы представали как непобедимые мастера крупной торговли и банковского дела в странах Северной Европы — в Шампани, Лионе, Брюгге, Антверпене.
Я полагаю такое объяснение решающим, не поддающимся опровержению. Дух не единственное, что есть на свете. И та же самая история, столь часто разыгрываемая в прошлом, вновь наметилась в XVIII в. Если бы для Англии при Ганноверской династии промышленная революция не была «новым курсом» (new deal) *,то мир склонился бы тогда либо в сторону быстро росшей России, либо, что более вероятно, в сторону Соединенных Штатов, не
Означает ли это, что Реформация не повлияла на поведение, на образ действий деловых людей, что она не имела очевидных последствий для всей материальной жизни? Отрицать это было бы абсурдно. Прежде всего, Реформация сплотила страны Северной Европы. Она противопоставила их, объединенными, их конкурентам с Юга. То была немалая услуга. Впоследствии религиозные войны оставили позади вышедшую из общности верований солидарность протестантских деловых связей, которая играла свою роль в делах, по крайней мере какое-то время, пока национальные раздоры не возобладали над любыми другими соображениями.
Кроме того, если я не заблуждаюсь, церковь, устояв и даже окрепнув в католической Европе, послужила там как бы цементом, скрепившим старое общество. Разные этажи церкви, ее синекуры, бывшие социальной формой денег, поддерживали традиционное строение и все остальные иерархические структуры общества. Они консолидировали общественный порядок, который
==581
в странах протестантских будет более гибким, менее «успокоенным». Ведь капитализм некоторым образом требовал эволюции общества, благоприятной для его экспансии. Следовательно, досье Реформации как фактора капиталистического развития нельзя просто захлопнуть.
РАВНОЗНАЧЕН ЛИ РАЗУМУ КАПИТАЛИЗМ?
378
Dobb M. Studies in the development of capitalism.1946, p. 9.
379 Brunner 0. Neue Wege der Verfassungsund Sozialgeschichte(итальянское издание 1970 г.), S. 16—17. * Абак — расчерченная счетная доска, по которой передвигали камушки, аналог наших счетов.— Прим . перев .380 Mieli A. Panorama general de historia de la Ciencia,II, p. 260— 265.
3" Издание Г. Преслера (Proesler H.) 1934 r.
Другим более общим объяснением служит прогресс научной мысли и рациональности в сердце Европы. Они якобы обеспечили общий экономический подъем Европы, вынеся вперед на волне своего собственного движения капитализм, вернее, капиталистический разум и его конструктивный порыв к раскрытию тайн. Это означает и здесь отдавать львиную долю «духу», инновациям предпринимателей, оправданию капитализма как «острия копья» в экономике. Тезис этот спорен, даже если не придерживаться аргументации М. Добба 378, а именно: ежели капиталистический дух породил капитализм, остается объяснить, откуда взялся сказанный дух. Что отнюдь не совершенно очевидно, ибо можно представить постоянное взаимодействие между массой материальных средств и духом, который за ними наблюдает и ими манипулирует.
Самым шумным защитником этого тезиса был Вернер Зомбарт, увидевший в нем лишнюю возможность преувеличить значение всех вместе взятых духовных факторов в ущерб прочим. Но выдвигаемые аргументы определенно недостаточно весомы. Что, собственно, означает его театральное утверждение, что рациональность (но какая рациональность?) оказывается-де глубинным смыслом, многовековой тенденцией (trend),как сказали бы сегодня, западной эволюции, ее исторической судьбой, как предпочитал говорить Отто Бруннер 379, и что эта рациональность разом вынесла на гребне своего движения современное государство, современный город, науку, буржуазию, наконец, капитализм? Короче говоря, капиталистический дух и разум будто бы образуют одно целое.