Игры оборотней
Шрифт:
Миноура же выполнял свою работу с явным удовольствием. Он твердо верил, что невиновный человек не испытывает от слежки отрицательных эмоций, а виновный, если злится, доказывает тем самым свою причастность к преступлению.
Рано или поздно конфликт должен был произойти. Он случился на четвертый день вечером, когда Муракоси возвращался домой. В вагоне они встретились глазами, Муракоси на приветствие не ответил, наоборот, лицо его приняло очень недоброжелательное выражение. Влекомый потоком людей на улицу, Муракоси спиной ощущал на себе взгляд Миноуры и, не в силах более терпеть, внезапно остановился. «Ага, —
— Эй ты, какого черта за мной увязался? Если я тебе нужен — вызывай в полицию и устраивай допрос. — Всегда сдержанный Муракоси смотрел на сыщика с неприкрытой злостью.
Миноура готов был к такому обороту и, сменив ехидную улыбку на доброжелательную, мягко заметил:
— Ну что вы, напрасно злитесь, это совершенно случайная встреча. Так получилось, что мне по работе приходится следовать тем же маршрутом. Всех благ вам. — Миноура прикоснулся рукой к шляпе и удалился.
Муракоси поглядел ему вслед, чертыхнулся, быстро направился к стоянке такси, забрался в машину и уехал. Миноура опешил от неожиданности, но сразу же пришел в себя, расталкивая людей, бросился к другому таксомотору:
— Я из полиции. Гони скорей за той машиной!
Несмотря на сложное движение, машину с Муракоси удалось из виду не упустить. У станции Икэбукуро машина Муракоси неожиданно притормозила. Решив, что Муракоси выйдет и направится куда-то, Миноура тоже остановил свой таксомотор. Но объект наблюдения из машины не вышел. После короткого разговора Муракоси с водителем машина резко развернулась и понеслась в обратную сторону. Сыщику тоже пришлось развернуться и продолжать преследование.
В конце концов оба таксомотора снова оказались рядом с домом Муракоси. Миноура, как он это делал и раньше, зашел в табачную лавку и заговорил с хозяйкой, не переставая наблюдать за объектом.
«Куда же собирался ехать Муракоси? В том, что он нервничает, сомнений нет. Значит, хочет что-то скрыть. Да-а, парень с характером. Видно, хотел встретиться с кем-то, чтобы сообщить, что полиция наблюдает за ним. Телефона у него дома нет, стало быть, единственный способ — встретиться непосредственно. Но с кем? Уж не с двойником ли, которого выставил вместо себя в театре Кабуки? Эх, как замечательно было бы, если б удалось напасть на его след!.. Что-то я замечтался, так можно и упустить его. Ведь он может выбраться из дома через черный ход. Хотя вряд ли сегодня он пойдет еще куда-нибудь. Будь я на его месте, я бы незаметно вышел из фирмы завтра, используя один из пяти-шести имеющихся там выходов».
Решив, что больше сегодня вести слежку нет смысла, Миноура отправился домой. Предстояло многое тщательно обдумать, попросить людей в помощь, чтобы завтра караулить все выходы из фирмы. «Пора от психологической слежки перейти к тайной».
На следующий день пять переодетых шпиков фланировали у всех подъездов, кроме главного; за последним наблюдал сам Миноура, рассчитывая, что, увидев его у парадного, Муракоси выйдет через другой подъезд. А там его не упустят.
Расчеты опытного сыщика были абсолютно верными. Муракоси вышел через самую незаметную дверь, поймал такси и направился в район Ниппори. Недолго находился на втором этаже обветшавшего дома, после чего спешно вернулся на работу. Об этом оперативно
Почувствовав себя охотником, обнаружившим логово зверя, Миноура решил далее не церемониться и действовать открыто.
Поскольку Муракоси предпринял попытку обмануть полицию, сам факт вызова его в участок и самого пристрастного допроса не являлся бы нарушением прав человека. Теперь можно вполне законно, без каких-либо хитростей посетить и тот странный дом, в котором только что побывал Муракоси.
Чудаковатый художник
На одной из грязных улочек района Ниппори стоит полуразвалившийся деревянный склад, в котором издательство «Фудзи» держит нераспроданные книги. На плоской крыше сколочена маленькая пристройка для сторожа. Здесь и живет Дзёкичи Сануки.
Получив от соседей эти скудные сведения, сыщик Миноура направился к художнику.
— Але! Але! Кого сюда черт несет?! — услышал Миноура, поднимаясь по шаткой лестнице. И тут же увидел обладателя этого грубого голоса — худощавого, лохматого человека с неопрятной черной бородкой. Неприязненно сверкнули большие черные глаза.
— Вы господин Дзёкичи Сануки?
— Да, а тебе чего?
— Я из полиции. Надо поговорить.
Художник растерянно заморгал, потом, широко улыбнувшись, вежливо произнес:
— Ах, вот как… Простите за грубость. Пожалуйста, проходите.
У входа Миноура снял обувь и ступил на рваные циновки. Комната была маленькой, забитой к тому же всякой дребеденью, напоминала жилье нищего старьевщика. Подавляя отвращение, Миноура стал оглядывать неопрятное помещение.
Первое, что бросалось в глаза, — гипсовая фигура женщины в натуральную величину; не хватает ушей, руки сломаны, плечи и бедра расколоты. Странное впечатление производила в клетушке эта нелепая фигура.
У шкафа — мольберт. Одного взгляда на холст достаточно, чтобы заключить, что аляповатая мазня принадлежит безумцу. Еще несколько холстов в подрамниках были не лучше.
Старинные часы эпохи Эдо в форме пагоды, огромный кувшин без горлышка, куча пожелтевших газет и журналов… На грубо сколоченных полках бронзовые, гипсовые фигурки, все с какими-нибудь изъянами. Рядом лампа эпохи Мэйдзи и старинные маятниковые часы.
Под полками разбросаны голова, торс и связанные в охапку руки-ноги манекена-мужчины, — видимо, подобран на свалке.
Трудно было принять это за жилище нормального человека.
Между тем хозяин держался приветливо, может быть даже чересчур:
— Пожалуйста, пожалуйста, присаживайтесь. Дзабутон [5] , увы, не могу предложить вам, зато есть у меня огонь, сейчас накипятим воды… — Сануки достал побитый алюминиевый чайник и поставил его на огонь, после чего устроился наконец напротив Миноуры.
Сыщик успел разглядеть стертые до дыр вельветовые брюки, дырявый свитер и принялся изучать лицо хозяина — удлиненное; толстые красные губы в движении напоминали краба; когда он говорил, в них скапливалась слюна.
5
Подушка, на которой сидят на соломенном полу в японском доме.