Игры олигархов
Шрифт:
– Я сказал, что тебе стоит беспокоиться о ней. Согласись это естественно, учитывая, что она исчезла.
– Откуда ты знаешь, что она исчезла?!
– От девушки по имени Света.
Ярослава перевела дух и полезла за сигаретами в карман. Ей нужно было срочно закурить и успокоиться. Она чуть не умерла, услышав от мужчины об Инне!
– Что ты себе придумала?
– Вот именно, - вздохнула. Закурила и приоткрыла окно, подставила лицо ветру, чтобы в чувство прийти.
– Я думала, что ты… неважно.
– Что
Ярослава покосилась на него: именно это она и подумала. Вопрос, как он догадался?
– Все твои мысли отражаются в твоих глазах. Сейчас ты, например, озадачилась, как я узнал, что ты обо мне подумала.
– Верю, - успокоилась окончательно.
– Видимо ты очень хороший психолог. Да. Судя по машине тебя ценят. Это твоя машина?
– Моя.
– Зачем скрывал?
– Если бы сказал, это что-то изменило?
Девушка подумала и качнула головой:
– Нет.
– Так и подумал. Ты не продаешься, - усмехнулся.
– Не покупаюсь, - парировала.
– Все покупается и продается, все! Вопрос лишь в цене.
– Могла бы поспорить, но чувствую бесполезно, - заметила сухо.
Алекс все больше ставил ее в тупик. И она уже не понимала - отталкивает он ее или привлекает. Цинизм она не любила, но трезвую рассудочность считала положительным качеством. Грань же меж тем и другим была призрачна и не всегда четко определялась. В случае
Алекса же вовсе превратилась в ничто. Его слова можно было расценить как, то и другое, и в то же время как ни то, и не другое.
– Правильно. Не стоит спорить о том, чего не знаешь.
– Не "не знаю", а не хочу. Разница. И зачем мы едем куда-то?
Почему нельзя поговорить в городе, в машине?
– Не люблю разговаривать на серьезные темы на ходу или в толпе.
Мы едем туда, где нам никто не помешает обсудить все нюансы предложения.
– Надеюсь не руки и сердца?
– Нет, - рассмеялся настолько беззаботно и откровенно, что
Ярослава даже чуть обиделась. Правда на себя - за глупость, по которой решила, что мужчина в нее влюблен. И даже пожалела его.
Однако, судя по его поведению ему было глубоко наплевать на нее. И слегка озадачивало - чего ж он тогда упорно бегал за ней, если она ему в принципе не нужна.
Но что заморачиваться? Нужно расслабиться и порадоваться. Правда
Ярослава еще и загрустила - быть не нужной печально, а осознавать это, по-настоящему огорчительно.
Дорога ушла направо, в лес, но как ни странно, превратилась не в проселочную, с рытвинами да колдобинами, а в шикарную трассу, на которой, видимо по стечению обстоятельств, не было видно ни одной машины. Зато прямо за поворотом, появился шлагбаум, пост неизвестного назначения с несколькими охранниками в прорезиненных ярких куртках. Алекс просто посмотрел на одного, приоткрыв окно авто, и ему открыли путь.
Вскоре появилась
Машина уперлась в ворота, громоздкие, капитальные, украшенные как ограда, но не только лепниной, а еще и электронными штучками.
Алекс нажал клаксон, поторапливая охрану и ворота беззвучно отъехали в сторону, "cayeen" поехал дальше. Ярослава буквально прилипла к окну, рассматривая местность - ухоженную, разбитую на полянки, клумбы, островки леса; и дом что виднелся впереди, простой и вычурный одновременно, вроде игрушечный - до того аккуратный, но явно огромный. Фонарики по краю дороги, бордюры, скамеечки, и ухоженность, куда не посмотри.
– Здесь кто-то живет?
Алекс промолчал, а Ярослава не стала переспрашивать - и так ясно
– живет: слева на просторной поляне с ярко-зеленой газонной травой, что резала глаза, диссонируя с осенним окрасом леса, два человека выгуливали стайку собак.
– Русские борзые!
– вспомнила девушка, как называется эта изумительная порода и, ткнула в их сторону пальчиком с непосредственностью ребенка, вытянулась, чтобы лучше рассмотреть острые мордочки животных.
Алекс не скрыл снисходительной улыбки.
Машина остановилась у дома. Мужчина вышел, давая понять девушке, что они приехали.
Ярослава робея ступила на дорожку. Куда не посмотри, все говорило об одном, здесь живут очень богатые и влиятельные люди. Ей бы очень хотелось исчезнуть отсюда - неуютно было, непонятно, но Леший шел вперед, поднялся на площадку перед домом слева. Девушка несмело двинулась за ним и ее чуть не сбили борзые, стаей ринувшиеся к
Алексу, окружили его, закружили, стараясь получить милость, как от хозяина.
– Ну, ну, Барон, - потрепал одного по холке, покосился на замершую у ступенек девушку.
– Своя, - указал на нее собакам.
– Николай, убери их, - крикнул мужчине, что шел к ним с полянки.
Тот засвистел и собаки нехотя потрусили к нему. У Ярославы зародилось подозрение, что Алекс в этом доме очень влиятельная фигура, вхожая запросто, как к себе домой. А дом явно принадлежит кому-то из запредельной для простого смертного сферы.
Из дверей вышел худощавый мужчина в строгом костюме и замер, поглядывая на Алекса.
– Адам, - представил тот его девушке. Мужчина выдал улыбку, что видно была знаком вежливости, не больше, потому что глаза оставались холодными и смотрели цепко и оценивающе. Ярослава руки на груди сложила и гордо вздернул подбородок, пытаясь хоть так скрыть убогость своего существа и вида.