Игры олигархов

Витич Райдо

Решение созрело само. Суздалева поискала бинт, перевязала неуклюже руку, натянула футболку с длинным раковом, сунула визитку

Лешинского в сумочку, и, накинув куртку, ринулась из дома на поиски местного отделения милиции.

Путь вышел кривой и косой. Прохожие видимо привыкли надеяться на себя и, не могли толком сказать где находится отделение, есть ли такое вообще и отправляли ее то налево, то направо. Время шло, а толку не было. Наконец ближе к десяти утра, Ярослава нашла злосчастное отделение и вломилась внутрь. Привязалась к дежурному с просьбой отправить

ее к самому доброму и внимательному следователю, потому что у нее очень срочное и важное дело. Дежурный попался сговорчивый: помялся, поулыбался и направил ее в двенадцатый кабинет, к Сечкину Валентину Петровичу, заверив, что тот мужик мировой.

Алекс встал ни свет ни заря. Сидел за столом и, размешивая сахар в чае, брякал ложкой о края чашки, пытаясь в монотонности звука найти здравую мысль и прийти в себя. Но мысли вновь и вновь уходили в сторону девушки.

Он кинул ложку на стол и бросил парню из охраны:

–  Позови Штольца.

Тот явился чуть помятым - видно с постели подняли, замер напротив шефа в ожидании указаний.

–  Что она делает?
– спросил.

Адам растерялся, долго молчал, не зная, что сказать и признался:

–  Не знаю.

–  Так узнай!
– рявкнул Леший, и добавил спокойнее.
– Достань ее документы и привези сюда.

–  Хорошо.

–  Поторопись.

–  Понял, - кивнул робея. Вышел из столовой и ринулся поднимать спящих служащих.

Ярослава постояла у дверей с номером двенадцать и табличкой с данными хозяина кабинета, собралась с духом и постучала.

–  Да!
– рыкнуло неласково.

Но она все равно не отступила - протиснулась в кабинет и замерла на пороге. В помещении было двое мужчин. Один, средних лет, сутулый и долговязый, сидел за столом у окна, нещадно дымил папиросой и яростно бил по клавишам леп-топа. Второй, помоложе, сидел слева у стены за столом и, что-то писал. Глянул вскользь на не прошенную посетительницу, спросил равнодушно:

–  Вы к кому?

–  Мне нужен Сечкин Валентин Петрович, - встала перед столом мужчины, решив, что это он и есть.

–  Очень нужен?
– хмыкнул тот, что курил.
– Ну, проходите, садитесь, - указал на стул возле своего стола.

Ярослава немного растерялась, но лишь на секунду. Выбора у нее все равно не было, поэтому личное пристрастие роли не играло. Она села у стола следователя и задумалась: с чего же начать?

Мужчина, затушил окурок, брякнул сложенными в замок руками о стол и качнулся к девушке, напоминая, что у него, в отличие от нее, время нормировано, а ждать он в принципе не привык, и вообще, никого не приглашал на аудиенцию:

–  Слушаю!

–  Понимаете, - потянула, потирая пальцем царапинку на столе.
– Меня преследуют.

–  Так.

–  Склоняют к сожительству, - высказалась, давясь словом.

–  Угу?

Второй мужчина оторвал взгляд от бумаг и окинул девушку оценивающим взглядом. Нашел видимо не стоящей внимания, плечами передернул и опять в протокол уткнулся.

–  Ну и?
– достал новую сигарету

Сечкин.

–  Что "и"? Вот и пришла за помощью.

–  Угу?
– подкурил, махнул спичкой, туша огонек.
– Так, девушка, дорогая, это к участковому вам надо.

Ярослава сжала зубы: начинается! Сейчас ее пошлют к участковому, тот к еще одному участковому, третий к следователю, четвертый куда подальше. Так пройдет день и толку не будет.

Нет у нее возможности и нет времени с законом системы соглашаться. Прошли те дни, когда она безропотно сносила "пинг-понг" по кабинетам. Поэтому смерила злость и робость и твердо попросила:

–  Я прошу помощи у вас, как у мужчины. Понимаете?
– уставилась ему в глаза, умоляя.
– Мне некому помочь.

Валентин Петрович нахмурился, задумался, и, вздохнув, сдался:

–  Ладно, - полез в стол за бумагой. Хлопнул лист и ручку перед девушкой.
– Пишите заявление и все подробности без прикрас: кто, когда, каким образом.

–  То есть?

–  Каким образом домогается, склоняет. Пристает там, угрожает, письма пишет, звонит. Как?
– брови выгнул.

–  А! Поняла.

–  Кто хоть пристает: сосед, начальник?
– поинтересовался второй следователь.

–  Нет, знакомый.

–  Ха!
– отвернулся тот.

–  То есть "знакомый"?
– спросил Сечкин.

–  Понимаете, мою подругу украли… там изнасилование было, следствие ведется…

Мужчины дружно воззрились на нее.

–  Так вот как раз в те дни я и познакомилась с Лешинским. Он показался очень… интеллигентным. Я в шоке была из-за подруги, он психологом представился. Помог. Я думала, это просто дружба…

Молодой усмехнулся.

–  … а оказалось… кошмар оказался. У него запись с тем, что с

Ларисой творили есть.

–  Сами видели?
– поинтересовался Сечкин. Молодой же от любопытства бумаги свои бросил к окну подошел, закурил на девушку уже с вниманием поглядывая.

–  Видела. Он меня к себе привез…

–  Зачем поехала-то? Не боялась?

–  Я не думала о нем плохо. Ну, навязчив - да. Ему "до свидания", он "здравствуй", но ведь это не повод его к извращенцам причислять?

Не хам, не пошляк, руки не распускал. И потом сказал, предложение деловое есть. Я плохого и не подумала.

Смолкла.

–  Ну?
– поторопил Сечкин.

–  Предложение сделал?

Девушка кивнула:

–  Какое?

–  Содержанкой его стать, - выдала глухо: стыдно до одури в таком признаваться посторонним.

–  Ясно, - переглянулись.
– Чем закончилось?

–  Ничем. Показал запись где… с Ларисой… Сказал: не приду, моих подруг так же будут. Дал три дня на раздумья, осталось два.

–  Ничего сюжетик, - присвистнул молодой. Сечкин шею потер, за третью сигаретку взялся.

–  Адресок этого умника пишите, - кивнул на листок.

–  У меня его визитка есть!

–  Давайте, - обрадовался Валентин Петрович.

–  Много хоть обещал за сожительство?
– полюбопытствовал молодой, пока Ярослава визитку в сумке искала.