Игры патриотов
Шрифт:
Наконец он подошёл к телефону и набрал знакомый номер.
— Да, — ответил голос.
— Адмирал, это Джек Райан.
— Насколько мне известно, вашей девочке лучше, — сказал Джеймс Грир. — Я этому рад, сынок.
— Спасибо, сэр. Скажите, Управление занимается этим?
— По этому телефону, Джек, не стоит говорить о таких вещах.
— Мне бы хотелось поговорить с вами, — сказал Райан.
— Приходите завтра утром.
Райан положил трубку и отправился на поиски своего портфеля. Разыскав его, он вытащил браунинг и разобрал его, разложив детали на кухонном столе.
В Лэнгли Джек выехал в пять часов утра. В это время дороги ещё не были забиты машинами, хотя шоссе Джорджа Вашингтона никогда не пустовало, поскольку по нему туда-сюда курсировали машины служащих правительственных учреждений.
Последние же, как известно, всегда более или менее бодрствуют. Уже войдя в здание ЦРУ, Джек подумал, что сколько бы раз он тут ни был, адмирал всегда был на месте. «Что же, — сказал он себе, — значит, есть в мире нечто, на что можно положиться».
Офицер из службы безопасности проводил его до седьмого этажа.
— Доброе утро, сэр, — сказал Джек, войдя в кабинет.
— Вы выглядите лучше, чем я думал, — приветствовал его Грир.
— Не так хорошо, как хотелось бы… В общем, сэр, прячась от проблем, их не решить. Могу я попросить вас рассказать мне, что происходит?
— Ваши ирландские друзья привлекли к себе большое внимание. Сам президент заинтересовался этим делом. На нашей территории международный терроризм до сих пор не проявлял себя, во всяком случае до сих пор о нём не сообщалось, в прессе, — загадочно сказал Грир. — Так что это дело у нас сейчас первоочередное. И в нашем распоряжении большие ресурсы.
— Я бы хотел поучаствовать в этом, — сказал Джек.
— Если вы думаете, что можете участвовать в операциях…
— Я надеюсь оказаться вам полезным в другой сфере.
— Рад это слышать, сынок, — улыбнулся адмирал. — Я всегда знал, что с мозгами у вас все в порядке. Так чем конретно вы хотели бы заняться?
— Нам известно, что у них целая сеть. Данные, с которыми вы дали мне ознакомиться, довольно ограничены. Вы, безусловно, будете стараться раздобыть информацию о всех террористических группах, выискивая нить, ведущую к АОО. Может, я смогу быть полезным вам в этой работе.
— А как с вашим преподаванием?
— Я могу приезжать сюда в свободное время. Тем более, что в данный момент дома меня ничего не удерживает.
— Вообще-то мы полагаем, что нехорошо, когда в расследовании того или иного дела участвует человек, лично заинтересованный в нём, — счёл нужным отметить Грир.
— Сэр, я же не прошусь в группу захвата преступников. Я знаю, адмирал, вы хотите, чтобы я работал у вас в качестве полноценного служащего. Если вы действительно хотите этого, то дайте мне для начала заняться тем, что я считаю важным и для себя, и для вас, — Джек помолчал, подыскивая ещё какой-то аргумент. — И это, кстати, даст возможность выяснить, подхожу ли я вам.
— Кое-кому это может не понравится.
— Со мной, сэр, частенько происходит такое, что мне не по душе, и,
Грир повернулся к угловому столику, где стоял кофейник, и налил ещё одну чашку кофе. Джек понравился ему с самой первой встречи. Этот молодой человек умеет добиваться своего, и причём без всякой наглости. Это говорит в его пользу: знает, чего он хочет, но при этом не нахрапист. Им не движут амбиции ещё одно очко в его пользу. И, наконец, в нём масса талантов, которые, разумеется, подлежат шлифовке и нуждаются в руководстве. Грир всегда искал таланты. Адмирал вновь повернулся лицом к Джеку.
— О'кей, вы будете зачислены в команду. Координатор информации — Марти, и вы будете работать в прямом контакте с ним. Я надеюсь, что вы не разговариваете во сне, потому что вас ознакомят с такими материалами, которые вам даже во сне не разрешено видеть.
— Сэр, все мои сны теперь только об одном…
Этот месяц был для Денниса Кули крайне хлопотливым. После смерти одного графа в Восточной Англии его наследники были вынуждены распродать его библиотеку, чтобы расплатиться с долгами, оставленными покойным, и Кули пустил в дело практически все свои сбережения, чтобы приобрести двадцать одну книгу.
Но затраты стоили того. Среди приобретённых книг был даже Марло — первое издание его пьес. К тому же покойный граф тщательнейшим образом заботился о сохранности книг — время от времени он их подвергал замораживанию, чтобы уничтожить насекомых, способных обратить в прах эти бесценные сокровища.
Несмотря на водяные подтёки на обложке, оттолкнувшие других, менее опытных покупателей, Марло был в прекрасном состоянии. Кули, склонившись над столом, читал первый акт «Мальтийского еврея», когда в дверях звякнул колокольчик.
— Это то самое издание? — с места в карьер спросил покупатель.
— Да, — улыбнулся Кули, пытаясь справиться с удивлением. Он не ожидал, что этот человек появится так скоро. — Напечатано в шестьсот тридцать третьем году, сорок лет спустя после смерти Марло. Некоторые куски текста, конечно, под вопросом, но эта книга — одна из нескольких, которые сохранились от первого тиража Марло.
— Действительно, подлинник?
— Конечно, — сказал Кули, слегка даже обиженный этим вопросом. — В дополнение к моим скромным знаниям в этом вопросе, имеется и заключение сэра Эдмунда Грея из Британского музея.
— С этим не поспоришь, — согласился покупатель.
— Боюсь, я ещё не пришёл к выводу, какова должна быть цена. — И про себя добавил: «С какой целью ты явился?»
— Цена меня не волнует. Я понимаю, что вам, вероятно, хочется сохранить Марло для себя, но я должен его приобрести.
Слова эти должны были объяснить Кули, какова цель этого визита.
Покупатель, перегнувшись через плечо Кули, принялся разглядывать книгу.
— Великолепно, — сказал он, незаметно опустив в карман букиниста небольшого формата конверт.