Игры с огнем

Акула Ксения

– Я верну ее в реальность. Моей сипы хватит на то, чтобы прервать блокирующий энергопоток, насколько бы мощным он ни был, а вы зовите ее по имени, как только она отключиться.

Драко закрыл глаза и погрузился в мир души, сразу увидев источник беды и его объект. Маша сидела на какой-то поляне, смотря вдаль и не замечая его приближения, а вокруг плотным кольцом летали бабочки с розовыми крылышками.

– Интересная у тебя защита, милая, - произнес Драко, боясь испугать девушку.

– Зачем ты пришел?
– Спросила я его.
– Мне хорошо

здесь, я никуда не пойду, тем более с тобой.

Драко поморщился.

– Не пренебрегай мной, пожалуйста. Если ты думаешь, что я каменный, то глубоко ошибаешься.

– Нет, Драко, я так не думаю. Ты просто абсолютно аморальный и погрязший в политических интригах дракон.
– Все, что я делал, было ради блага и процветания моего мира.

– Да, Драко, только ты забыл сказать, что мне выделена в этом мире роль пешки на шахматном поле.

– Абстрактно, но совершенно верно. Все мы пешки на шахматной доске, а как иначе?

Я оторвала взгляд от трепещущих крыльев бабочек и посмотрела на мужа.

– А иначе Драко - это, когда ты любишь и доверяешь человеку настолько, что готов ради него пожертвовать всем!

– И что это будет за любовь?
– Вскипел муж.
– Запремся в замке и обложимся розовыми подушечками, предаваясь ласкам и плотским утехам в то время, пока император забирает себе остатки власти и прижимает к ногтю всех более или менее здравомыслящих драконов? Я борюсь за то, чтобы в будущем у нас была нормальная жизнь! Без кровопролитий, без войн, без борьбы за энергию и власть, а ты строишь из себя дитя неразумное!

– Как ты собираешься бороться с самим собой, Драко? Ты настолько погряз в политике, в своем мире светских интриг, что не видишь даже, как больно меня ранят твои поступки. Что, черт возьми, ты творишь? Мало того, что притащил в свой мир, так еще и позволил раз и навсегда тут застрять, убив моего единственного друга!
– Заорала я не своим голосом.

– Значит, друга?
– Совершенно другим тоном произнес Драко.

– Он был самым добрым, самым честным и открытым драконом, какого я встретила во всем этом чешуйчатом мире.

– Очнись!
– Заорал в ответ муж.
– Он тебя просто хотел, потому что в его черепной коробке зашкаливали гормоны.

Я упала на траву.

– И за это ты его убил?
– Ледяным голосом спросила я.

– Не перекладывай с больной головы на здоровую, Маша. Никто его не убивал, хотя я бы мог, если бы его вовремя не заморозило.

Я вскипела и начала покрываться черными символами тату.

– Как цинично, дорогой, тебе не кажется?

– Мне кажется, что из-за этого несчастного случая у тебя крышу сорвало. Что такого он наговорил тебе, что кажется таким идеальным? И что такого делаю я, что ты меня так ненавидишь?

Драко приблизился и зашептал.

– Я люблю тебя, Маша, я никогда и ни в ком не испытывал такой потребности. Ты настоящая драконица, ты сильная и напитанная магией наездница. Мы достойны быть рядом друг с другом. Прошу, пойдем со мной! Ты мне так

нужна!

– Для чего, Драко?

Муж смотрел на меня, как на непослушного ребенка.

– Для того, чтобы всегда быть рядом, поддерживать меня и помогать.

– А ты спросил меня, хочу ли я помогать тебе?

– Ты же помогаешь Дариэну! Торчишь в этой Обители с отбросами общества, изображая из себя мать Терезу, когда мне твоя помощь гораздо важнее.

– Все!
– Я сама подняла руку и черными искрами уничтожила одну за другой бабочек.
– С этого момента мы возвращаемся в твой мир разными дорогами и разными дорогами идем дальше.

И очнулась лицом в миске с салатом.

Часть третья. Решающая.

Глава первая.

Нелегкое решение.

Когда разражается война, люди обычно говорят: «Ну, это не может продлиться долго, слишком это глупо».

И действительно, война — это и впрямь слишком глупо, что, впрочем, не мешает ей длиться долго.

А. Камю

После того, как я побывала в своем сознании, все изменилось, и события начали развиваться так стремительно, что никто не успел к ним подготовиться. Первой весточкой от императора были воины под знаменем Золотого Дракона, которые обрушились на скалистый край и вырезали всех драконов, которые не успели скрыться в Обители. Так как на границе всегда стояли дозорные, то спастись удалось многим, но были и такие, которые остались на растерзания Диким. А золотые драконы дошли до Обители и обложили ее плотным кольцом, вызвав у Дариэна приступ жесточайшей хандры и меланхолии.

– Я никогда бы не подумал, что холодная война между мной и императором завершиться кровопролитием и гибелью отверженных драконов. Мы в ловушке, запасов хватит на несколько недель, не больше, а потом начнется голод. Живыми они нас не выпустят. Если один привязанный к месту (речь о Сером) уйдет за грань, то он потянет туда и нас с императором. Одно отрадно, он, наконец, сдохнет!
– Скорее сам с собой разговаривал Дариэн.

Я впервые слышала от него подобные выражения и видела его в столь плачевном состоянии. Волосы растерзаны от пятерни, постоянно туда запускаемой, а одежда не стирана и не отглажена.

В замке было настоящее столпотворение. Даже в гостиной на полу лежали тюфяки, не говоря обо всех спальных помещениях, отданных семьям отверженных. Дакки и еще пара воинов, организовали посуточное дежурство на стенах замка, а жены самых отважных воинов помогали на кухне и по дому. Прислуга давно не справлялась с обязанностями, и любая помощь воспринималась с радостью и благодарностью. Отверженные драконы насчитывали собой не более пятисот взрослых драконов, но действовали они слаженно и организованно, устраивая в саду ежедневные смотры и тренировки.