Игры с палачами
Шрифт:
— Принято, — кивнул Гарсия.
— К тому же Эндрю Нэшорн — детектив, который арестовал Сандса, — добавила Алиса.
В кабинете пробежал невидимый разряд статического электричества.
— Его подружка Джина сначала молчала. Выяснилось, что Сандс избивал ее и прежде, но она ничего никому не говорила. Именно Нэшорну удалось убедить Джину выдвинуть против сожителя официальное обвинение. Сандса обвинили в нанесении тяжких телесных повреждений с использованием оружия, которое могло привести к летальному исходу.
— А это уже фелония, тяжкое преступление. В соответствии с двести сорок пятой статьей уголовного кодекса штата Калифорния, —
Алиса кивнула.
— Если добавить к этому, что при аресте у Сандса обнаружили более килограмма героина, а сам Сандс находился под кайфом, становится ясно, почему он получил девять с половиной лет по приговору суда. Свой срок он отбывал в тюрьме штата в Ланкастере.
— Как давно это случилось? — спросила капитан.
— Десять лет назад. На суде, когда огласили приговор и прежде чем Сандса вывели из зала, тот оглянулся в сторону Нэшорна, который сидел позади государственного обвинителя, и вслух произнес: «Я за тобой еще приду». — Алиса положила бумаги на стол капитана Блейк. — Его выпустили из тюрьмы полгода назад.
Время, казалось, остановилось.
— Известно, где он сейчас живет? — спросил Хантер.
— Лишь старый домашний адрес. Сандс освобожден не условно-досрочно. Свой срок он отсидел полностью, поэтому ни перед кем отчитываться не должен — ни перед инспектором по надзору за условно-досрочно освобожденными, ни перед судьей. Никаких ограничений в перемещении. Если Сандс захочет, то сможет свободно уехать из страны.
— Ладно, — глядя на лежащие перед ней на столе распечатки, произнесла капитан Блейк. — Все на поиски Сандса. Найти и допросить.
Капитан протянула Алисе лежавшие перед ней документы.
— А пока, — произнес окружной прокурор, — будем хранить это в строжайшей тайне. Я не хочу, чтобы пресса пронюхала о том, что нам известно. — Брэдли взглянул на Хантера и Гарсию с таким видом, словно подозревал их в том, что детективы бегут к журналистам всякий раз, как только узнают что-нибудь ценное. — И вообще, сохраняйте это в полной тайне… в полнейшей… Убиты бывший прокурор и офицер полиции. Представители всех правоохранительных органов Лос-Анджелеса спят и видят, как бы первыми добраться до любого подозреваемого в этом убийстве. Если наши подозрения станут известны им, то за Сандсом начнется такая охота, о которой и подумать страшно. Никому ни слова. Понятно?
Детективы молчали, уставившись на окружного прокурора.
— Я ясно выразил свою мысль, детективы?
— Яснее не бывает, — ответил Хантер.
Глава 48
После утреннего прорыва остаток дня ничего нового не принес. Как и следовало ожидать, по адресу, который значился в найденных Алисой файлах, Кен Сандс больше не проживал. За время, проведенное на свободе, он не удосужился обзавестись новыми документами, по которым его смогли бы выследить — ни водительских прав, ни паспорта, ни социальной страховки… вообще ничего… В карточке социального страхования значился старый адрес.
Под началом Роберта Хантера работала целая следственная бригада, которая пыталась отследить местожительство Кена Сандса с помощью информации о банковских счетах, об оплате за газ и электричество. Параллельно искали старых приятелей подозреваемого, всех тех, с кем он общался до ареста и с кем познакомился во время отсидки. Вот только получить нужную
Хантер запросил информацию о том, кто навещал Ортегу и Сандса в тюрьме, но из-за законов штата Калифорния о защите конфиденциальности понадобится день или два, прежде чем судья даст санкцию, а потом еще несколько суток, прежде чем данные будут им доступны.
Джина Вальдес, бывшая подружка Кена Сандса, куда-то исчезла. Впрочем, сменить свое имя и фамилию в Соединенных Штатах проще простого. В век повальной компьютеризации поменять удостоверение личности с каждым годом становится все легче. Никто не узнает, в кого превратилась Джина, если захотела сменить имя. Никому неизвестно, не уехала ли она из Лос-Анджелеса, Калифорнии или даже США. Ясно одно: эта женщина не хочет, чтобы ее нашли.
Эндрю Нэшорн, когда еще был детективом, иногда работал вместе с Себастьяном Стоуксом. Детектив Стоукс к аресту Кена Сандса не имел никакого отношения, но Хантер все равно ему позвонил и договорился встретиться завтра утром.
Брайан Дойл, глава информационно-технологического отдела полицейского управления Лос-Анджелеса, предоставил в конце дня информацию, которую его люди смогли извлечь из лэптопа в квартире Нэшорна. Хантер и Гарсия потратили час на просмотр содержимого электронной почты и памяти. Стало понятно, что Нэшорн был частым клиентом нескольких агентств, предоставляющих эскорт-услуги. Эти агентства специализировались, в основном, на различных видах фетиша, бондаже и садомазохизме. Покойный также часто заходил на разные порносайты. Некоторые из них балансировали на грани нарушения существующих законов.
Переписка по электронной почте не дала ничего. Ничего подозрительного. Никаких угроз или двусмысленных предупреждений. С идентификацией человека, разговаривавшего с Дерриком Николсоном после того, как старик заболел, тоже не заладилось. В голове у Хантера вертелись слова медсестры о том, что умирающий хотел примириться со своей совестью, рассказав кому-то правду.
Остаток дня он и Гарсия провели, блуждая по Интернету в поисках чего-то, хотя бы отдаленно напоминающего тень, отбрасываемую второй «скульптурой». Ничего похожего на целостную композицию не обнаружилось. Тень рогатой головы можно было с легкостью отнести практически к любому из известных демонов и чертей. И это касалось любой из существующих на свете религий и культур. А еще были рогатые боги… Например, древнегреческий Пан. Даже Аполлона и Зевса иногда изображали в образе рогатого мужчины.
«Дьявол или бог? Выбирай, что тебе больше по душе», — думал Хантер.
Это было все равно, что искать светлый волосок на пляже.
Вторая часть композиции вообще ни на что не была похожа. Две фигурки стоят, а две лежат практически одна на другой. Хантер с напарником зря потратили время. Роберт все больше убеждался в том, что первоначальное толкование Алисы верно. Возможно, здесь вообще нет никакого скрытого смысла… ничего религиозного… ничего мифологического… никаких аллюзий… Не исключено, что объяснение лежит, так сказать, на поверхности: грозный убийца смотрит сверху вниз на своих жертв. Двое уже лежат, а двое других еще стоят, следовательно, он будет убивать снова.