Игры с призраком. Кон третий.

Витич Райдо

— Потому что сволочь, — вгрызся в грушу Пит.

— Логично, — хмыкнул Крис, расхаживаясь по каюте.

— Ума не приложу, что это значит, но ведь значит.

— Было бы что прикладывать, — опять вставил свое веское слово Крис.

— Слушай ты!! — рявкнул Пит, промычал что-то из серии сказать хочу и много да словарного запаса не хватает и бросил. — Хватит скалится и перед глазами маячить!

— Не ори, — покосился на него граф, но бродить перестал — плюхнулся в кресло.

Кирилл вздохнул: непривычно видеть Пита хронически раздраженным, а Криса настолько послушным. Семь дней уже эту картину наблюдает

и чем больше видит, тем сильней впадает в уныние: что дальше-то, как? Всё и все изменились и летят, словно не в звездолете, а в саркофаге, большом могильнике на пятьсот персон, в котором нет ни смеха, ни улыбок, ни приветливых фраз. И людей тоже нет — призраки. Бродят в тишине скорбные маски по палубам рубкам и каютам, разносят ужин таким же замороженным привидениям, выполняют свою работу, но зачем — не понимают.

Пит постоянно орет, ворчит. Издергался и друзей издергал. По ночам крутиться как лосось на льду, и все время нервно жует все, что попадет под руку: фрукты, вафли, пироги, листья у пальмы и то оборвал. Кирилл заподозрил, что у него как у маленького ребенка образовался рефлекс, чем-нибудь набивать рот для успокоения.

Ричард как заперся в своей каюте так и не вышел ни разу. Никого не пускает, ни с кем не разговаривает, не ест. Наверняка не спит, и возможно, пьет.

Крис хмурый ходит и сильней прежнего под кожу лезет. Часто запирается в душевой, а потом выходит с красными глазами и вновь начинает ворчать, бурчать, цепляться по всяким мелочам.

`Как жить-то дальше'? — ужаснулся Кирилл, плюхнулся на постель, закинув руки за голову: `А самое паршивое, что и не хочется. Зацепиться бы за что-нибудь, да не за что. Куда не глянь вокруг, внутрь себя — тлен, прах, пустота'.

— Почему она? Нет, вы объясните мне, почему она, а не мы?! — взвился вдруг, Пит, впечатав огрызок груши в стол.

— Я лично умирать не собираюсь, — с вымученной решительностью заметил Крис.

— Я тоже, — бросил Кирилл. — Приеду, на детектор всех посажу, Паула найду и того, кто на него работает. Вот тогда можно и…

— Стоп, — подошел к нему граф. — Кого посадишь, за что?

— Просто так. Я уверен, среди наших есть предатель. Кто-то каким-то образом стучит Паулу и передает от Паула приказы кукле.

— Проверяли! — заявил Пит.

— Значит, плохо проверяли.

— А ты хорошо проверишь?!

— Постараюсь. Мне теперь только это и осталось.

Тихо стало настолько, что стало слышно легкое жужжание кондиционера. Пит задумался и начал жевать другую грушу, Крис подошел к иллюминатору:

— Ну-ка, расскажите мне все, что было без меня.

Мужчины рассказали, и граф пришел к выводу:

— В первую очередь я бы проверил тех, кто имеет доступ к кукле и должность. Это ты Кирилл…

— Угу, — скрипнул тот зубами.

— Ты Пит…

— В лоб!

— А еще: Герхан, Микс, Моник, Снайпс… Коста.

— Ох, как у тебя здорово-то! — насупился Пит, поднялся, шагнул к другу. Кирилл сел насторожившись — не иначе драку затеет. — Все значит предатели: я, — ткнул себя в грудь, махнул рукой в сторону Кирилла. — Он. А ты? — толкнул Криса в плечо. — Ты кто? Трахал эту суку искусственную и рад был до ушей, что променял старого друга, который тебя из дерьма вытащил, на кучу навороченной, прожорливой и беспринципной техники! Это

не нас, это тебя нужно проверять! Ты предатель, ты тварь подстать той суке, что сейчас спокойно сидит во дворце, ест, спит, играется со своими драгоценностями!!…

Крис не сдержавшись, ударил Пита, тот потрогал разбитую губу и, взревев, сшиб Войстер с ног, отправив его к стене. Граф рванул обратно, желая воздать ему по заслугам, но меж ними встал Кирилл, выставив руки.

— Уйди щенок!! — закричал Крис. Пит, в ответ попытался достать его кулаком, но через Кирилла не получилось, и заорал в ответ:

— Сволочь! Предатель! Из-за тебя Анжина погибла!! Из-за тебя, сноба!! Ты даже охрану ей не смог обеспечить!! Напыщенный дегенерат!! Если б не ты, она бы жила!! И мы бы жили!! Это ты омог Паулу! Ты!!

Крис от этих слов сник, сморщился. А Кирилл откинул Пита к стене:

— Замолчи!!…

Пит тяжело посмотрел на него и дернулся, скидывая удерживающие его руки.

— Что ж вы делаете? — поморщился мужчина, посмотрев сначала на Криса, потом на Пита. — Плохо вам? Друзья? А вы о Ричарде подумали? Вам одним плохо? Вы любили Анжину, а он ею жил. Он жену потерял и мать своих детей. Он один со своим горем и ни на кого его груз не перекладывает, а вы грызетесь меж собой, вымещая гнетущую вас боль друг на друге, вместо того, чтобы помочь себе и другим справится с несчастьем!… Противно… Паул не мог придумать ничего более хитрого и изощренного, чем, убив Анжину, убить и ваши отношения. А потом вас. По отдельности. Потом наследников… Не надо звереть, ребята. Себя терять не надо, иначе у нас вообще ничего не останется…

Граф сел на постель и закрыл лицо ладонями. Пит сполз по стене на пол, и застонал, накрыв голову руками. А Кирилл подошел к иллюминатору и уставился в него, ничего не видя: `Анжина… Что же нам всем теперь делать? Как налаживать жизнь? Где взять силы справиться с горем?… И почему ты? Почему постоянно достается тебе? Почему не нам, четырем здоровым мужчинам'?

— Пришла в себя, королева?

Анжина погладила простынь, расправив каждую складочку, изображая умственно отсталую.

— Ты мне спектакль не разыгрывай, умница, — процедил Герхан.

— А то, что? — сложила руки на животе.

— А то вторую инъекцию поставлю.

— Давай, — хохотнула. — Несколько часов боли, потом недели безмятежной жизни.

Герхан нахмурился, пытливо изучая лицо женщины:

— Поговорим серьезно?

— Угу. Вся во внимании.

— Что ты хочешь за помощь нам?

— А что ты можешь?

— Многое.

— Тогда надо подумать. Еще пару недель. Список составить, чего я хочу в первую и в десятую очередь.

Герхан прижал ее ладонь к постели и начал выворачивать палец, грозя его сломать, но просчитался, забыв, что вторая рука женщины свободна. Она ткнула двумя пальцами ему в уголки глаз, случайно задев переносицу. Мужчина вскрикнул от неожиданности и освободил палец Анжины. С его лица на глазах слезла кожа, собравшись складками у шеи, и перед женщиной предстало совсем другое лицо — знакомое и ненавистное — Паула.

— Викерс? — хмыкнула. — Детская маскарадная маска на службе… кого?

Мужчина с трудом приоткрыл глаза, потрогал шею и вновь потянул маску на лицо. Она вернулась на место.