Игры Сатурна. Наперекор властителям

Андерсон Пол Уильям

…Позднее, после бессонной ночи Лори сказал:

— Соедини меня с навигатором «Макта».

— Я бы этого не советовала, — сказал корабль женским голосом.

— Почему?

— Я предполагаю, ты хочешь исправить ситуацию. А ты знаешь, как отреагирует ее отец или ее молодые товарищи, которые могут питать к ней какие-то чувства, да и сама она на это? Они — чужестранцы и находятся в стрессовом состоянии.

— Они — люди!

Пульсировали двигатели. Вентиляторы шептались.

— Ну? — сказал Лори.

— В моей конструкции не предусмотрены эмоции, за исключением тех, что находятся на элементарном уровне, — сказала

Джаккарви, — Но пожалуйста, вспомни о разнообразиях людской расы. На Рейте, например, обычно миролюбивые люди могут впадать в совершенно неконтролируемую ярость. Это происходит так часто, что насилие в этом состоянии не считается преступлением, за которое нужно отвечать перед законом. На Таллото люди спокойны и веселы в невзгодах, но до определенного момента: после чего они перестают бороться, им видится их Бог и они ждут смерти. И подумай о других культурах. А ведь они находятся в границах Сообщества. Акиркасантяне как могут повести себя?

— Г-м-м-м…

— Я предлагаю, чтобы ты как можно меньше навязывал им свое присутствие. Это уменьшит вероятность спровоцировать их непредвиденные выходки. Когда наша задача будет выполнена, мы сразу же повернем домой, стресс уменьшится и ты смело сможешь вести себя с ними, как захочешь.

— Ну… ты, может быть, и права, — Лори бессмысленно посмотрел на кабину управления. — Я не знаю. Просто не знаю.

Долгое время он был слишком занят, чтобы переживать об этом. Джаккарви летела в указанном им направлении, ища планетарные системы, которые принадлежали к различным типам звезд. В каждой из них она приземлялась на безвоздушную планету, снимала результаты анализов, брала образцы материалов и передавала свои любопытные наблюдения в большой мир издалека.

Она не обнаружила жизни. Нигде. Она этого и ожидала. Фактически она подтверждала свое предположение относительно внутренней части кластера.

Здесь гравитация концентрировала пыль и газы до тех пор, пока скорость возникновения звезд не становилась просто неправдоподобной. Каждый раз, как кластер проходил через облака вокруг галактического центра и собирал новую порцию материи, тут же происходило внезапное образование суперновой, несколько процентов за миллион лет или больше. Он не мог наблюдать, неистовство там бушевало, он едва ли осмелился прикинуть этот процесс в цифрах. Вероятно, радиация сделала жизнь невозможной на протяжении пятидесяти световых лет вокруг (следовательно, Киркасант должен находиться несколько дальше, что подтверждается теми фактами, о которых ему говорили, что межзвездная среда гораздо плотнее в этой области ядра, чем по соседству с исчезнувшим миром).

Ядра пеклись как блины внутри звезд, не за два-три-четыре звездных поколения, что требовалось нормальным галактикам — здесь же типичный атом мог прекрасно подвергаться дюжине различных последовательных взрывов суперновых. Трансформация строилась на трансформации. Водород и гелий оставались самыми обычными элементами, но только из-за того, что они переполняли изначально химическое соотношение элементов. И наоборот, более легкие вещества в основном встречались редко. Планеты не были похожи ни на что известное ранее. Гиганты были покрыты толстой коркой замерзшей воды, а более мелкие — обширные кремниевые корки. Углерод, кислород, азот, натрий, алюминий, кальций — все терялись среди железа, золота, ртути, вольфрама, висмута, урана и веществ трансуранового

ряда… На некоторые маленькие сферические планеты Лори не осмелился высадиться. Они давали слишком сильную радиацию. Хорошо защищенный робот, возможно, и сможет когда-нибудь ступить на них, но живой организм — никогда.

Команда «Макта» не предлагала ему своей помощи. Обиженный, он безрассудно не просил их об этом. Джаккарви осуществляла основную связь с их капитаном и навигатором. Он усиленно трудился до тех пор, пока не валился с ног, потом просыпался, подзаправлялся едой и опять приступал к работе. Летя между звезд, он делал подробные анализы своих образцов. Было достаточно мудрено отгонять свои мысли от Грейдал. Такие минералы, как эти, не могли больше образоваться нигде, как только в заколдованной местности.

Наконец корабли вышли на орбиту какой-то планеты, у которой была атмосфера.

— Ты действительно хочешь выйти тут? — спросил компьютер, — Я бы этого не советовала.

— Ты никогда не советуешь мне делать то, чего я хочу, — огрызнулся Лори, — Я понимаю, что воздух добавляет еще один фактор риска, который необходимо принимать в расчет. Но я хочу получить представление о распределении элементов на поверхности объектов подобных этому, — Он потер воспаленные глаза, — Это будет последняя планета. Потом мы отправимся домой.

— Как пожелаешь, — неужели действительно искусственный голос издал вздох? — Но после такого длительного пребывания в космическом пространстве тебе придется подготовить все для аэродинамического приземления.

— Нет. Я как обычно возьму сани. А ты будешь следить.

— Ты становишься невыносимым. Разве это шарик, где нет атмосферы и где я могу оставаться на орбите прямо над вершинами гор и высматривать все, что с тобой может произойти? Ну, а если я не ошибаюсь, здесь настолько насыщенная ионосфера, что радио с саней не может достичь меня.

— Ничего необычного не произойдет, — сказал Лори. — А если и случится что-нибудь, ты не освобождаешься от необходимости препроводить благополучно киркасантян отсюда.

— Я…

— То, что ты слышала — приказ. — Лори продолжал обсуждать некоторые основные меры предосторожности. Хотя он чувствовал, что в этом не было никакой необходимости. Цель его выглядела мирной — сухой, стерильной каменной глыбой, вращающейся вокруг звезды.

Однако, когда он отделился от основного люка и выстрелил своими гравитационными санями, чтобы набрать скорость, у него перехватило дыхание от этого вида.

Вокруг него простирался сверкающий туман. Звезды и планеты купались в нем, он освещал впадины и выступы, сияли ореолы многоцветной флюоресценции. Когда он посмотрел на одно такое место, сине-стального цвета, интенсивное его сияние было таким, что глазам стало больно. Еще одна новая. Каждая стадия эволюции звезд была так широко представлена, что это было похоже на то, как будто само время сжалось — и сам космос стал астрофизической лабораторией!

(Во всяком случае — для приборов, которыми человек не будет управлять. Человеческая плоть не может выдержать многие месяцы в окружении космической радиации, которая падает в этом космическом пространстве, как дождь со снегом, синхротроны, бетатроны и кванты Черенкова, которые выкипали из частиц, выбрасывались в газы через сплетенные магнитные поля атомов и солнц. Лори постоянно сверялся со своим счетчиком радиации на левом запястье).