Игры Сердец. Противостояние
Шрифт:
– Думай, что говоришь! – сердито набросилась она на Хари Прокаша, лихорадочно размышляя, где в этот момент может находиться Сандра.
Что это за история такая про сок и его разглядывание?! И кто бы мог подумать, что именно этот глазастый паренёк заметит её напарницу и тут же побежит докладывать Арджуну! Надо же, до чего додумался!
Хари Прокаш от полученного выговора стушевался, а Арджун с досадой поморщился. Его отношения с приёмной бабушкой всегда были непростыми. Не такими как у Рэйтана, но всё же. Рэйтан сейчас наверняка не смолчал бы, поставил дади на место; но он не Рэйтан, а потому ответил по возможности мягко, лишь
– Дади. Пожалуйста, дайте ему сказать.
– А что тут можно слушать? – громко возмутилась дади. Арджун был не Рэйтан, и она тоже знала это. – Сандра у нас дома? Это совершенно исключено! Ты точно не перепутал её ни с кем, мальчик?
Подобное было сказано властно, с нажимом, далеко не с прозрачным намёком, что неплохо бы слуге и отказаться от своих слов, сообразив, что «ошибся», но Хари Прокаш, приободрённый поддержкой ещё одного молодого хозяина, упрямо покачал головой:
– Нет, я не ошибся дади-джи. Это точно была мисс Эванс. Помните, она ещё приходила к Вам завтракать? Я запомнил её с того раза.
Дади едва не зашипела от ярости.
– Не было такого! – паникуя, воскликнула она.
Да этот Хари Прокаш вообще соображает, о чём говорит? Ещё никогда она не оказывалась в столь неловком положении, да ещё по милости прислуги. А Прокаш наивно округлил глаза, будто не понимая причин внезапной забывчивости хозяйки.
– Но, дади-джи… Это было не так давно. Вы не могли забыть.
Арджун смотрел с любопытством.
– С моей стороны это было лишь проявлением вежливости, – огрызнулась дади, сдавая позиции и чувствуя, что должна что-то сказать, оправдаться.
Она поняла, что бестолкового парня теперь не остановить. Актриса из неё всегда была плохая, так как она больше привыкла добиваться своего властью и силой, нежели хитрить, а ругать и унижать всегда проще, чем выкручиваться; последнему ещё научиться надо. Из-за этого в голосе дади слышались нервозность и фальшь, заметные даже ребёнку. Оправдания были так неестественны, что Арджун сразу раскусил её: дади врала.
Белый брат совсем по-Рэйтановски вздёрнул бровь. Зачем, если властная дади Арора могла себе позволить надменно фыркнуть и небрежно удалиться? Уж не потому ли, что дади замешана в этой истории?! Он задумался, потрясённый простым выводом. Белёсые брови мистера Унияла сошлись на переносице. Теперь не только Хари Прокаша, но и его было не остановить. Он ощутил себя в центре событий, закрученных в тугую пружину интриги, когда одна из сторон изо всех сил пытается эту интригу скрыть, а другая разоблачить. И участники не могут переиграть друг друга. Так дади что: защищает американку?! Мысль была дикой, но страшно логичной, однако пока Арджун не стал заострять на ней внимание.
– Ты уверен, Хари Прокаш?
– Я уверен, мистер Арджун, – повторил слуга, отвечая взглядом на взгляд. – Именно мисс Эванс я видел на кухне. Она налила себе сок и затем ходила с этим бокалом по залу.
– И что с того? – снова перебила дади. – Налить себе сока и ходить с ним по залу – это преступление? Нонсенс какой-то?
– Дади!
Женщина действительно начала раздражать. Она даже не заметила, что потихоньку противоречит сама себе, так увлеклась защитой американки. И это было вдвойне подозрительно.
– Кто пустил её? – рыкнул Арджун, тихо зверея.
– Сегодня мистер Арора не давал чётких распоряжений
Никто не видел, что именно она встретила Сандру у порога и завела её в дом и признаваться ей в этом не хотелось. Лучше свалить вину на охрану: мол, проглядели, не поняли, будут наказаны…
– Ясно, – коротко проговорил Арджун, играя желваками на скулах.
Он чувствовал подвох. Вот ведь упрямая старуха! И эта наглая американка – они с дади два сапога пара, нашли друг друга. Наверняка каждая преследовала свои цели на вечере. Ради чего старается дади, Арджун понимал. Но вот какой интерес у Эванс? Пока дади выгораживает Сандру (а в этом он теперь был на сто процентов уверен), и пока они тут пререкаются, правды он не добьётся. А фантазия же, подхлёстнутая недавним убийством Гурмита подкидывала самый страшный вариант того, что может выкинуть Сандра.
– Ясно… – задумчиво повторил он, прокручивая в голове одну из фраз Хари Прокаша. Интуиция кричала, что за неё стоит зацепиться. – Ты сказал, что тебе кое-что показалось, когда упомянул о Сандре на кухне. Что?
– Мне показалось, что мисс Эванс подмешала какой-то порошок в бокал.
– И что же потом случилось с этим бокалом?
…Сердце медленно сжималось и разжималось, замирая на каждом ударе, с натугой посылая кровь по венам. Он предчувствовал ответ, заранее наполняясь леденящим страхом. И ответ прозвучал:
– Она отдала его мистеру Рэйтану, – сообщил Прокаш.
– Рэйтан, я задыхаюсь!
Схватив любимого за руку, Киара споткнулась, с трудом удерживаясь на ногах. Перед глазами плыло, внутри живота скручивало стальными спазмами, резало на части и липкие щупальца боли расползались по всему телу, беря над ним контроль. Казалось, с каждым ударом сердца ей делается всё хуже; нечто зловредное, очень опасное, непонятно как попавшее внутрь начинает властвовать над ней и оно с каждой минутой становится всё сильнее. Она уже почти не принадлежала себе и это пугало. Киара остановилась, одной рукой судорожно хватаясь за внезапно отказавшуюся дышать грудь, а другой – за рукав любимого. Её шатнуло, и Рэйтан заботливо подхватил сбоку, не давая упасть.
– Что с тобой? – в его голосе слышалось искреннее беспокойство, замешанное на недоумении.
Сейчас они с Киарой стояли совершенно одни в коридоре второго этажа, куда поднялись после того как злополучный сок пролился на пол, а заодно и на рукав шервани Рэйтана. Рэйтан решил переодеться. А пока гости были заняты представлением, и их отсутствия никто не заметит, он с радостью утащил Киару с собой, не дав ей вернуться в зал, как она хотела. Он даже немного порадовался этому нелепому происшествию с соком, ведь благодаря нему они с Киарой теперь смогут побыть наедине. Пусть это будет всего пять-десять минут, но зато каких сладких минут! Он улыбался, представляя объятия милой, её нежные, сначала дразнящие, а затем трепещущие в экстазе расслабившиеся губы под его ртом и он собирался целовать её так, чтобы любимая ощутила, какое жаркое продолжение их ждёт ночью. Даже представляя это, Рэйтан испытывал возбуждение. Музыка свистела и дудела, снизу периодически доносились взрывы людского смеха – похоже, представление было весёлым, а они шли по коридору в свою комнату. Не дошли. Киара снова качнулась, заливаясь смертельной бледностью.