Игры шестого круга
Шрифт:
«Раз вы все так интересуетесь Остраном, я доберусь до Острана. Я узнаю, что именно вас там интересует. Какую тайну скрывает в себе эта планета, как магнитом притягивающая к себе интересы разных людей. Возможно, там я найду то, что требуется. Единомышленников. Людей, которые захотят изменить ситуацию в Федерации, прогнившей от коррупции и предательства. Людей, у которых есть для этого силы и желание. Не зря корабли Рутян, разгромившие Второй космический флот землян, стартовали с Острана — это что-нибудь означает».
И он узнает, наконец, почему Танны поддержали Рутян. Лишь тогда,
Вот, наконец, и тридцать второй номер. Он шел к нему не меньше часа. Было далеко за полночь. Дверь наверняка уже заперта, не зря она назвала точный час.
Но тем не менее он должен попытаться увидеть ее, пока свежи впечатления от встречи с Костистым. Возможно, ему удастся выяснить, на кого работает Илен и кто такой Костистый на самом деле.
Теперь Олег не сомневался, что ролью предводителя банды Костистый лишь прикрывается, за ним стоят какие-то иные, весьма могущественные силы.
Он прикоснулся к пластинке сенсорного замка, и неожиданно дверь поехала в сторону, открывая ему вход в каюту Илен.
Она еще не ложилась. Начатая бутылка дорогого вина на столе, измятые окурки со следами губной помады говорили о том, что она ждала его достаточно долго, ждала и почему-то сильно нервничала при этом. И уж, конечно, вовсе не из-за проклятого вопроса: «Придет — не придет». Разумеется, она знала, что ему предстоит встреча с Костистым. Так же, как и тогда, она знала, что произойдет во время этой встречи. Она в очередной раз сыграла привычную для себя роль приманки.
Илен стояла к нему спиной, разглядывая звезды на панорамном экране. Даже жужжание сервомоторов двери не заставило ее повернуться.
— Меня немного задержали твои друзья, так что прости за опоздание.
— Они не мои друзья!
— Ты знаешь, кого я имею в виду?
— Разумеется, знаю. Не такая уж я дура, чтобы не понимать того, что происходит рядом. — Она наконец повернулась к нему, и он, разжав ладонь, показал ей серую пуговицу передатчика.
— Ну тогда ты, наверно, знаешь, что за хорошее поведение мне полагается награда… — Он сказал это, желая сделать ей больно, дать почувствовать хотя бы маленькую частицу того, что пришлось вынести ему самому за этот вечер, организованный не без ее участия.
Олег совершенно не ожидал того эффекта, который произвели его слова на Илен. Ее лицо исказилось, словно от боли, словно он ударил ее. Медленно, дрожащей рукой, она начала расстегивать пуговицы на блузке. Вначале он лишь хотел посмотреть, как далеко она зайдет, и не остановил ее сразу. Но вот буквально содранная блузка упала на постель. Она сняла юбку. Взявшись за края сорочки, она секунду помедлила, словно ждала, что он ее остановит, но зрелище уже захватило Олега, и он молчал.
Сорочка последовала за блузкой, теперь Илен стояла перед ним лишь в трусиках и лифчике. Он снова увидел ее полные длинные бедра, тонкую талию, нежную, нетронутую загаром кожу — все то, что столько раз вспоминал в эти дни и долгие, одинокие без нее вечера.
Взявшись за застежку лифчика, она остановилась и посмотрела ему прямо в глаза.
— Продолжать? — В тоне вопроса Илей чувствовался нарастающий
— Разумеется, продолжать! — Эти слова слетели с губ сами собой. Он удивился жесткости своего тона и ярости, словно перед ним стоял враг. Возможно, так оно и было на самом деле. Но в то же время острое желание пронзило его.
Тогда она сорвала лифчик и швырнула его на кровать вслед за остальной одеждой. Кровь бросилась ему в лицо. Он помнил, какая у нее красивая полная грудь, но сейчас она произвела на него еще большее впечатление.
— Трусы! — приказал тот другой, сидящий в нем человек.
Порозовев от гнева, она исполнила и это. Когда же он шагнул к ней, Илей размахнулась и изо всех сил ударила его по лицу.
Его настолько поглотило зрелище ее обнаженного тела, что он не успел уклониться, и этот удар вместо того, чтобы отрезвить его, лишь вызвал ответную вспышку ярости. Он набросился на нее как дикий зверь, ломая и выкручивая руки, своей чудовищной силой подавляя малейшие попытки к сопротивлению.
Это случилось с ним на следующий день. Вернее, на следующий вечер, когда Олег, чтобы случайно не столкнуться с Илен, не пошел в кают-компанию ужинать, а обошелся несколькими сандвичами и банкой холодного пива, купленными в палубном буфете. Почему он не хотел ее видеть? Что это было: страх, боязнь повторения той дикой, необузданной близости, которая сейчас казалась ему столь постыдной?
Как бы там ни было, он старался не показываться в многолюдных местах, чтобы избежать новых встреч не только с Илен. Люди Костистого тоже находились на этом корабле. Хотя Олег понимал, что после встречи с их предводителем они не станут попадаться ему на глаза, он все время ощущал их присутствие, побуждавшее его забираться в свою каюту и запирать дверь, создавая таким образом хотя бы иллюзию безопасности. Он знал, что если снова им понадобится, никакой замок их не остановит.
К сожалению, внутри замкнутого пространства каюты оставались вместе с ним и его мысли. С этим он ничего не мог поделать.
Он оставил Илен посреди растерзанной постели, ушел, не произнеся ни слова, не извинившись. Была ли это месть за те подлые игры, в которых она участвовала, или он просто пытался таким образом оправдаться перед самим собой? Скорее всего было и то и другое.
Во всяком случае вчера он снова дал выход тем темным силам, что дремали в глубине его сознания. Однако на этот раз это не прошло безнаказанно.
Ничего не подозревая, он сидел в своей каюте и смотрел корабельное видео на большом плоском экране, занимавшем едва ли не четверть противоположной стены. Неторопливо, стараясь растянуть удовольствие, Олег потягивал холодное пиво. Его мысли лениво блуждали по немногочисленным эпизодам неумелых юношеских контактов с женщинами, которые у него были до знакомства с Илен.
На втором курсе начального колледжа он познакомился с очаровательной толстушкой Зоней. Ни у него, ни у нее не было в то время собственного отдельного помещения, и они уезжали далеко за город, в национальный парк. Там был очаровательный уголок, заросший кустами вереска и высокой травой.