Их было четверо
Шрифт:
– Красота красотой, – озабоченно сказал Тима, – а вот который сейчас час?
– Одиннадцать часов вечера, – объявил Виктор. – Ого, шли целый день! Надо признаться, я немного устал. А ты, Катя, наверное, просто с ног валишься?
– Устала и хочу спать, – сказала она, свертываясь калачиком и стараясь поудобнее положить голову. – Ой, как мешает шлем! – бормотала она.
Но через минуту заснула крепко-крепко, как дома, в собственной удобной кровати.
– Даже ничего не поела, – сказал Виктор.
– Здорово устала! – отозвался Тима.
– А какая
От усталости никому не хотелось есть. Лениво потянув через трубки немного напитка, мальчики посовещались между собой и решили установить дежурство. Бросили жребий – первое дежурство выпало на долю Вана. Он должен был бодрствовать два часа, затем разбудить Виктора, который встанет на вахту на другие два часа, после него – очередь Тимы. Катю дружно решили освободить от вахты. Пусть как следует поспит.
Тима и Виктор улеглись на полу пещеры, и через секунду они уже спали.
Ван, вооружившись лучемётом, сел у входа в пещеру. Но скоро сон стал одолевать его; он вскочил и начал ходить взад и вперёд. Свет от фонаря плясал по пещере, и Ван залюбовался игрой искрящихся стен. Потом он остановился у входа. Внизу шумела вода. Ван невольно вздрогнул. Он подумал, каково бы им было, если бы не эта спасительная пещера.
Потом он представил себе, что делается там, наверху, на земле. Дождь стучит по крыше… танцует в лужах… Дома, наверное, беспокоятся о них: как, мол, они там, в горах, под дождём. Ох, если бы там знали правду! Не миновать крупных неприятностей по возвращении. Ведь придётся всё рассказать. Да, достанется им, тут можно не сомневаться. «Но… что поделаешь? – решил он. – Это ведь ради науки. Да, ради науки!» Ван не мог пропустить случай, который позволил ему собственными глазами наблюдать микроорганизмы в их природной среде. Стоит ли думать, что будет через три… нет, уже через два дня?
А там, наверху, завтра утром снова засияет солнышко, Дожди здесь идут буйные, но недолгие. Деревья, травы хорошенько умоются и засияют ослепительной, чистой, зеленью! Хорошо! Вода в канале, побуревшая от дождя, снова будет густо-голубой, как небо. Вечером засветятся над водой сигнальные огни – жёлтые, зелёные, красные. Красных почему-то больше всего. Странно, почему он их видит… сейчас? «Что это – галлюцинация или я сплю?»
Ван широко раскрыл глаза. Хотел было ущипнуть себя, но через плотный рукав не удалось. Тогда, чтобы убедиться в том, что он не спит, Ван сделал несколько шагов.
Нет, он ясно видит. У входа в пещеру, прямо на пороге, лежит что-то красное. Оно мерцает в луче фонаря.
«Да ведь это же красные палочки! – осенило Вана. – Ну конечно! Как я сразу не догадался? Однако как они сюда попали? Сами они передвигаться не могут – у них нет жгутиков. А то, что их здесь раньше не было, можно утверждать определённо. Ни одной! Мы же не могли их не заметить, да ещё у самого входа».
Ван выглянул из пещеры. Луч его фонаря заплясал на воде, стоящей высоко, почти в уровень со входом. Вода тихо-тихо плескалась.
«Нет,
Ван тихо рассмеялся. Ещё раз выглянул из пещеры.
«Вода как будто больше не прибывает. Может, дождь перестал? Хорошо бы. А то ещё немного – и нас тут зальёт. Что тогда делать?»
Эта мысль привела Вана в замешательство. Он стал осматриваться, ища в пещере какой-либо уступ повыше, куда можно бы забраться в случае чего. Ерунда какая! Куда же здесь заберёшься? Снова выглянул из пещеры. Нет, уровень воды не повысился.
«Ну, может, и обойдётся!» – решил Ван и стал внимательно разглядывать красные палочки, перебирая в своём уме всё, что он читал об этих бактериях, самих по себе совсем безвредных, но послуживших причиной многих несчастий, рождённых невежеством и суеверием.
«Подумать только, что всему причиной красный цвет этих палочек», – размышлял он.
Бактерии эти, имеющие форму палочек, хорошо размножаются на крахмале, на пресном хлебе, на белках. Попав на них случайно, они быстро разрастаются, и тогда кажется, будто выступают пятна крови. В этом всё дело.
Тысячелетиями люди думали, что это именно кровь. И появление таких красных пятен считалось дурным предзнаменованием, карой, посылаемой богами.
В древнем Египте жрецы запрещали употреблять в пищу белые бобы, потому что не раз замечали на них красные пятна. Объясняется это просто – белые бобы богаты белками. Но ведь никто этого не понимал.
А какую панику посеяли эти безобидные красные палочки в войске знаменитого полководца древности Александра Македонского! Они завелись в пресном хлебе, который раздавали воинам. Закалённые в боях, бесстрашные воины бледнели от ужаса, глядя на хлеб, покрытый красными пятнами.
Шли века. Язычество сменилось христианством, а красные палочки по-прежнему считались дурным предзнаменованием.
Христианские священники не раз пользовались этими красными палочками в своих целях.
Так было, например, во времена средневековья. В некоторых церквах городов Нюрнберга и Франкфурта на белых накрахмаленных одеждах священнослужителей были замечены красные пятна.
Священники объявили во всеуслышание об этом «божьем знамении». «Бог требует очистительных жертв!» – зловеще провозгласили они и предали казни десять тысяч ни в чём не повинных людей.
Несколько десятков лет спустя такие же «кровавые пятна» появились на одеждах священников в церкви города Вильенака. Это событие запечатлено в истории под названием «Вильенакского чуда».
Но настал день, когда наконец были сдёрнуты зловещие покровы со всех этих «чудес», «божьих предзнаменований», стоивших жизни стольким невинным!
Было это в Италии. Как-то раз у одного крестьянина, по имени Питарелло, на хлебе появилась кровь. Легко представить себе ужас, обуявший беднягу Питарелло и его односельчан. Какие ещё беды готовы свалиться на их и без того несчастные головы? Чем они провинились перед господом богом?