Их нежная возлюбленная

Блэк Шайла

Гребанный ад.

Калли приняла его поддержку близко к сердцу и еще глубже погрузила его член в рот, пока тот не уперся в заднюю стенку ее горла. Она сосала его. Он застонал от шока и сжал ее локоны в руках, почти черные пряди мягко скользили по его пальцам, пока он поднимал бедра и трахал ее рот мучительными толчками.

Она не была экспертом. Но Калли определенно была противоречием. Девушка, которая четыре года жила в БДСМ-клубе, смогла сохранить сладкую невинность. Он хотел её только для себя.

Черт

возьми, он был по уши влюблен. И было так легко войти в её рот и позволить ей сокрушить его ошеломляющим удовольствием.

Шон потянул ее за волосы и зарычал на нее.

– Посмотри на меня.

Вобрав в рот его длину, она посмотрела на него сквозь ресницы. Немногими клетками мозга, сфокусированными на чем-то ином, кроме ее сочного рта, он все еще мог видеть завершенность в ее глазах. Это будет ее последняя сцена с ним, если он не изменит курс. Ей нужно чувствовать себя желанной, и он жаждал ее – но не только в чувственном смысле. Он должен привязать Калли к себе.

Боже, это навлечет неприятности на его задницу. Но она того стоила.

Глотая проклятие, он сунул ладони ей под руки и снова уложил ее на колени.

– Сэр? – прошептала она, одновременно тревожно и затаив дыхание.

– Зови меня по имени, когда я трахаю тебя, милая. Выкрикивай его.

Когда он расположил ее ноги по бокам своих бедер, она схватила его за плечи.

– Но ты сказал, что мы не готовы, что ты не собираешься торопить события.

У умной шалуньи хорошая память.

– Ты дразнишь меня, Калли? Или допрашиваешь?

– Нет, сэр, – она прижала свою киску к нему, и их разделяло только мягкое кружево того, что она носила под юбкой. Ее тело колебалось, пока ее грудь не прижалась к его груди, а ее губы не коснулись его шеи. Она потянула его рубашку, изо всех сил стараясь снять ее. Шон потерял терпение и разорвал её.

Почти мгновенно ее горячий взгляд и любопытные пальцы начали исследовать его грудь, разрушая его самоконтроль. Он боролся, чтобы вернуть тот назад.

Черт, она многое позволяла себе без его разрешения, но он не мог заставить себя сейчас переживать об этом. Любовь – это то, что Калли никому не давала за четыре года пребывания в «Доминионе»… кроме, может быть, Торпа. Между этими двумя была какая-то история, но никто не знал, какая. Он спросит. Даже если отчужденный ублюдок трахал ее, это было давно. В любом случае, он справится с ситуацией соответственно.

И, черт возьми, ему было трудно думать, когда ее рот был на его члене. Все внутри него кричало, чтобы он заклеймил ее всеми возможными способами. А потом молиться, чтобы траха было достаточно, чтобы она осталась.

– Я сделаю все возможное, чтобы сделать нас ближе, – поклялся он. – Ты все это время думала, что я не хочу тебя или, что у меня есть другая. Я хочу показать тебе, что ты неправа.

–

Пожалуйста, – она отступила достаточно, чтобы посмотреть ему в глаза. – Хотя бы один раз.

Шон покачал головой.

– Первый раз из многих, милая. Я клянусь.

Он поднял ее юбку и потянул черное кружево, отделяющее его от ее киски. После этого он сорвал его, удовлетворенно бросив на бетонный пол. Наконец Шон сунул руку в карман, благодарный за старые привычки, и выдернул презерватив. Дрожащими руками он разорвал квадрат из фольги и раскатал его по возбуждённой длине, чувствуя, как ее горячий взгляд пожирает его.

Когда надел защиту, он обнял ее и притянул к себе ближе, размещая ее на своем члене. Он провел пальцами по ее бедру, чувствуя зазубрину на ее левой стороне. Что было нужно сделать, чтобы убедить ее рассказать ему об этом? Может, после сегодняшнего вечера…

– Как долго у тебя не было секса, милая?

Калли отвела взгляд и, уже знакомо ему нахмурилась. Такое выражение появлялось на ее лице, когда он задавал болезненный вопрос, которого она хотела избежать.

– Долго.

– Я не пойду дальше, пока ты не дашь мне точный ответ.

Она сжалась в его объятиях, пытаясь опуститься на него. Будь он проклят, если не хотел разрешить ей это. Его тело побуждало его скользнуть сквозь ее мокрые складки и потерять рассудок, когда ее киска сожмет его. Но в его нынешнем настроении – том, которое требовало, чтобы он трахал ее следующую неделю – он мог причинить ей боль.

И если она признает, что она когда-либо согревала постель Торпа, он сделает все возможное, чтобы уничтожить этого человека как соперника. Было очевидно, что между Калли и ее боссом лежали невысказанные чувства.

Шон ждал, крепко обнимая ее за талию, не давая ей насадиться на него.

– Шон… – она нетерпеливо поерзала.

– Я тебя еще не трахаю. Как ты должна меня называть? – он прорычал, потея.

Черт бы все побрал, сопротивляться ей ужасно тяжело, и он не сомневался, что она потребует компенсацию за всю его проявленную сдержанность до того, как это закончится.

Калли умоляла его широко раскрытыми голубыми глазами.

– Сэр.

Ее маленькая мольба сделала его еще тверже.

– Как долго у тебя не было любовника, Калли? Я не буду спрашивать снова. Я просто остановлюсь.

Она зажмурилась, словно не желая смотреть на безобразную реальность.

– Никого, кого ты знаешь здесь, в «Доминионе».

Он застал себя сдержать восторг.

– Никого? За последние четыре года?

– Я пробовала один раз, но… это было неправильно. Я остановила это. Я думаю, он почувствовал облегчение, – этот факт смутил ее, но мука на ее лице также говорила о ее одиночестве. Она выглядела такой хрупкой в его руках. – Сейчас он женат.