Иисус Неизвестный
Шрифт:
Маленький полумессия, полуразбойник, – Иуда Галилеянин, а Ирод – большой. Сердцем понял и принял он «Евангелие» Августа. С равным великолепием строит два храма: Богу небесному – в Иерусалиме, и богу земному, Августу, в Кесарии Приморской. Два храма – два Мессии: Ирод на востоке. Август на западе.
«Ирод хочет погубить Младенца Христа», по евангельской мистерии. В этом злодей неповинен, но недаром все-таки сделался Вифлеемского Младенца противообразом, в самый миг Рождества Христова – Антихристом. [303]
303
Joseph. Flav. Ant. XIV. – Bell., I. – Wellhausen, Judische Geschichte, 304–326. – Keim, I, 176–189.
Иродовой
скажет Господь после умножения хлебов, когда захотят Его сделать царем-Мессией, новым Иродом; скажет и о всех подобных Мессиях:
все, сколько их ни приходило до Меня, суть воры и разбойники(Ио. 10, 8.)
Не было тогда иного имени, хотя бы отчасти понятного всем, чтобы выразить надежду Израиля на царство Божие, кроме этого: «malka Maschiah», «царь Мессия». Но принимая его на Себя, знал, конечно, Иисус, что делает; в Иродовой маске лицо Господне, в волчьей шкуре агнец – вот что такое Христос в Мессии, царь Израиля; вот с чем борется Он всю жизнь; под чем изнемогает, как под крестною тяжестью, от Назарета до Голгофы.
XIII
Кто Ему ближе всех в бывшем до Него человечестве? Кажется, мы могли бы ответить на этот вопрос с такою же точностью, как если бы слышали ответ из Его же собственных уст: пророк Исаия.
За пять веков до Р. X., тот безыменный, может быть, не только в Израиле, но и во всем человечестве, величайший пророк, которого мы называем «Второ-Исаия», как бы глазами увидел Иисуса Распятого.
Дух Господень на Мне,
ибо Он помазал Меня
благовествовать нищим, —
Исаииным пророчеством начинает Господь служение Свое; им же и кончает:
должно исполниться на Мне и сему написанному: «и к злодеям причтен».(Лк. 22, 37.)
Между этими двумя пророчествами – вся явная жизнь Иисуса, и тайная, вероятно, тем же духом обвеяна.
Казнь мира нашего была на Нем, и ранами Его мы исцелились… Был истязуем и страдал добровольно, и за преступников сделался Ходатаем(Ис. 53), —
как бы Сам Иисус говорит устами пророка; как бы живой голос Его слышится в этих словах; светится сквозь них живое лицо Его, как сквозь прозрачно-темный покров. Мог ли Он в них Себя не узнать?
XIV
За десять лет до начала служения, сидя в Назаретской синагоге, на скамье, среди молящихся, и глядя через открытую за каменным помостом, тебутою, дверь на золотое море иезреельских пажитей, где серой паутинкой вилась дорога в Иерусалим, на Голгофу, слушал Иисус, как чтец возглашал Исаиино пророчество:
Ebed Jahwe, Раб Господень…
Казнь мира нашего была на Нем…
Как овца, веден был на заклание,
и как агнец
его безгласен,
так Он не отверзает уст Своих…
Предал душу Свою на смерть,
и за преступников сделался Ходатаем.
Медленно закрыл глаза Иисус; черную, на белом небе, увидел черту, крайний край горы Киннора над пропастью, и полустертую, на камне жертвенника, надпись:
Сына Отец принес в жертву.
А чтец возглашал:
Господу было угодно поразить Его,
и Он предал Его на мучение…
Праведного, Раб Мой, оправдает многих
и грехи их на Себе понесет…
Сердце бьется, кровь стучит в висках
Masmera min hazelub.
Длинные гвозди креста.
Острия двух пирамид – одной, нисходящей с неба, другой, от земли восходящей, – сошлись в сердце Иисуса. Зов Отца: «Сын Мой возлюбленный», – острие пирамиды небесной; зов мира: «понес на Себе грехи многих», – острие пирамиды земной. Сердце Его пронзили оба острия; оба зова услышал Он и ответил: «Я».
XV
Сын человеческий пришел, чтобы отдать душу Свою за многих(Мк. 20, 23),
скажет Господь, восходя в Иерусалим, на Голгофу, последним Путем Крови.
Сколько людей отдавали душу свою в выкуп за многих, но так, как Он, – никто никогда.
Вот, Агнец Мой, Который берет на Себя грех мира (Ио. 1, 59), —
весь грех, – всю тяжесть мирового зла.
Он искупил нас отпроклятья закона, . Сам сделавшисьпроклятием за нас, ибо написано:проклят всяк висящий на древе (Гал. 3, 13.)
Прежде чем явиться миру, Он уже знал, что это будет;
знал, что «вкусит смерть за всех, вне Бога, вдали от Бога,
, [304] в отвержении, в «проклятии».
Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?(Мк. 15, 34), —
этот последний вопль Свой на кресте уже с самого начала жизни предчувствовал; знал, что должен пострадать, умереть, как никто никогда не страдал, не умирал.
304
Евр. 2, 9. Наше каноническое чтение: «Дабы Ему, по благодати Божией,
, вкусить смерть за всех», – отменяется непреложно засвидетельствованным чтением древнейших рукописей: «
, вне Бога, вдали от Бога». – Fr. Barth, Die Hauptprobleme des Leben Jesu, 5.