Иконы
Шрифт:
И запор послушно щелкает.
– В следующий раз, Док.
Я выскакиваю наружу еще до того, как Док заканчивает бранить меня.
За дверью нет охранников, и я предполагаю, что это положительный момент того, что я считаюсь надежно запертой. Я уже знаю, как избежать встречи с патрулями по пути в библиотеку, но и там я не нахожу Ро. Его нет в стеклянной камере-классе, хотя в ней находится Тима, и она как-то умудряется одновременно и не отрываться от своего цифрового текста, и при этом посмотреть на меня.
Я спешу спуститься – и снова, в точности так, как учила Тима, держусь подальше от охраны, пригибаюсь, трижды перехожу с одной лестницы на другую, пока не нахожу ту, которая выводит меня прямиком к узкой полоске земли позади форта. Дверь громко захлопывается за мной, но ветер так силен, что Ро не замечает моего вторжения.
Воздух завывает и мчится вокруг нас с такой яростью, будто мы стоим рядом с вертолетом.
Но это не ветер… Это Ро. С ним именно так все и происходит. Все начинается у него внутри, и наконец он просто не может это удерживать. И тогда оно разлетается в стороны – красный жар сначала обжигает людей рядом с Ро, потом летит дальше. Когда Ро переполнен адреналином, он так силен, что может разорвать пополам стальную балку.
То же самое случается, когда в Ро бушует химическое и электромагнитное безумие.
Я отпихиваю в сторону обжигающие волны, хотя они и накатывают на меня, давят на меня.
Я сажусь рядом с Ро. Он молчит.
– Извини, – только и могу я сказать.
– Док сообщил, что симпы стреляли в тебя. Я думал, вы погибли.
– Но мы живы. Доку следовало сказать тебе об этом. Когда мы уже оказались в безопасности.
Я смотрю на руки Ро. Они красные и исцарапанные. Ожоги и синяки на его собственных ладонях – результат его же собственных кулаков. Я причиняю ему боль.
Нет.
Он сам причиняет себе боль.
Именно так всегда говорил падре. Постарайся найти ту точку, где заканчивается Ро и начинаешься ты сама. Вы два человека. Вы не единая личность.
Мы не едины. Я знаю, что мы не одно целое, но мне трудно это помнить, потому что я чувствую все, что чувствует Ро, потому что я ощущаю его сильнее, чем кого-либо еще в этом мире. Может быть, и все другие так же соединены?
Два человека.
Не один.
Два.
Но падре знает – знал – и Ро, и меня. Он знал, что с нами все куда сложнее.
Сейчас я могу лишь постараться успокоить Ро.
– Я в порядке. Ты все равно ничего не мог сделать.
– В том-то и суть. Я ничего не мог сделать. Я не мог защитить тебя от него.
Мысль кажется мне почти забавной.
– От него? От Лукаса? Тебе незачем защищать меня от Лукаса.
– Вот уж точно! Мне незачем защищать тебя от того, кто тащит тебя с собой в Хоул, позволяет, чтобы в тебя стреляли, и впутывает еще в какие-то неприятности.
Я искоса смотрю
– Он выглядел таким расстроенным. Я лишь хотела найти его и поговорить. Я думала, что смогу убедить его вернуться в библиотеку. Еще раз попытаться вычислить, почему пропали нужные нам сведения. Но Лукас буквально бегом помчался к вертолету, и, прежде чем я успела хоть что-то понять, мы уже поднялись в воздух.
Это чистая ложь и не лучшая из моих выдумок – мы оба это знаем.
– Чувства Тимы очень сильно задеты. Она думает, ты бегаешь за Лукасом. Я не знаю, заметила ты или нет, но она… – Ро пожимает плечами.
– Такое трудно не заметить.
Взгляд Тимы постоянно следует за Лукасом. Он, похоже, единственное, о чем она думает, кроме всех ужасов ее жизни. Да, я заметила. Но если это и Ро заметил, тут есть о чем задуматься.
Должно быть, он разозлился куда сильнее, чем мне казалось.
– Итак…
Это слово звучит ровно, но с силой множества других слов – слов, которых Ро не произнесет.
– Итак – что?
– Ты?..
– Я – что?
– Ты и Лукас.
Лицо у Ро красное, и я смотрю на него, как смотрела много лет, даже если Ро меня не замечал. Я пытаюсь понять, не становится ли его лицо еще краснее. Но в любом случае это знак. Только откуда мне знать, что я должна сделать или сказать?
Моя гордость задета, и все же я чувствую себя так, словно должна защищаться.
– Лукас Амаре? Любовь? Да его все в мире любят!
– Значит, «да».
Ро хватает горсть камней и швыряет их в пенистые волны прилива. Вода уже настолько бурлит, что я даже не замечаю всплеска.
– Ро! Ничего подобного! Люди следуют за ним и стреляют в него. Но Лукас совсем не тот человек, с которым девушка может… – Я вздыхаю, потому что, говоря это, осознаю правду. – Ни я, ни Тима.
– Это не ответ.
Я забираю камень из ладони Ро и сама бросаю в воду. Я в бешенстве. Я не могу говорить, я могу только кричать:
– Мы ничего не сделали! Там. Ты счастлив? А теперь моя очередь. У меня есть к тебе вопрос, Ро. С каких это пор ты превратился в такую задницу?
Теперь он смотрит на меня. Наконец-то. Но его лицо настолько открыто, что лучше бы он и не смотрел.
– С тех пор, как я полюбил девушку по имени Печаль, наверное. Следовало предвидеть, что радости она не принесет.
Ну вот.
Он сказал.
Любовь.
Он любит меня.
Теперь слово вырвалось наружу, оно в ветре, и в воде, и на берегу перед нами. И теперь, когда Ро произнес его, я вижу, как чувство исходит от него волнами – такими же реальными и яростными, как волны прилива перед нами, которые снова и снова обрушиваются на камни.
Оно алое и пульсирующее, это чувство, оно явно принадлежит Ро, но есть в нем и нечто новое.
И это любовь.
Ро говорит правду. Он ничуть не смущен. Но это и не то, что он всегда чувствовал ко мне. Ро меняется.