Ила
Шрифт:
– Дар понесет наказание! – утвердила я, подергиваясь в кресле и снова превысив тон.
– Мне жаль, что ты никогда не осознаешь, насколько он жестоко поступил с тобой.
В понятиях Юно жестокость классифицировалась по степеням? Не поняла я белогера. Видимо, я слишком еще не опытна. Не знаю, в какой степени жестокости находился Дар, но, независимо от этого, он непременно должен теперь обитать на Темном.
Юно снова молчал, втягивая последние вдохи. Мой инстинкт самосохранения начал действовать. Силы приплыли к моим рукам и мои когти с зубами начали расти, приготовившись к активным опасным действиям. На панели наблюдения за внутренним помещением я смотрела, как Юно уже почти пустил в
Мы летели вниз прямо в гущу голого леса с грязными болотами. В молниеносном падении хэйво, я успела в последний момент выпрыгнуть и зацепится когтями за ветки дерева. Мне пришлось действовать проворно, чтобы уклониться от острых метровых колючек, которыми деревья выстреливали в целях защиты своей территории.
Быстро и аккуратно спустившись вниз, я подошла к хэйво, утопающего носом в метановом болоте. Я пробралась в жидкостной грязи и проверила пассажира. Он лежал неподвижно на заднем сиденье с запрокинутой головой назад. Его глаза были открыты и, кажется, из них текли капли жидкости. Я удивилась: «Что это?» Эффект предсмертного состояния или слезы, которые умели применять лишь наши предки?
– Б-э-л… – произнес он и выдохнул свое последнее дыхание.
Юно был смертельно ранен. В его груди выступала колючая ветвь моего роста, которой дерево выстрелило в падающий на него крейсер. Очевидно, что его нэби не был заряжен питательными веществами для того, чтобы активизироваться на всю мощь и спасти своего обладателя.
Из энерго-производящего сосуда хэйво, расположенного в его задней части, стала вытекать голубая жидкость. Как только она вытечет полностью, сосуд начнет работать без затормаживающей силы тяжести, что вызовет возрастающее ускорение выработки мощной энергии. Это, в свою очередь, приведет к колоссальному взрыву. Я, возможно, даже не успею покинуть радиус разрушения. В этом диапазоне не останется никого и ничего, кроме глубокой ямы с выжженным черным грунтом. Все предметы распадутся до молекулярного уровня и смешаются.
Я стремительно стала искать его нэби, чтобы перекачать его информацию на свой нэби. Мне нужно было представить детальную информацию белогерам в оправдание моих действий. Ведь я несла ответственность за его жизнь. Смерть Юно обернется для меня строгим наказанием, если я не предоставлю все, что было у него на уме.
Я нашла его нэби у него на шее. Оно в виде круглого кулона. Кажется, это форма какой-то планеты. Соприкоснувшись своим нэби – браслетом к его украшению, я начала копировать информацию о его жизни себе в голову.
Мгновенно в моих глазах пронеслись сотни картинок. Я раньше никогда не получала большого потока информации себе в мозг. Голова, казалась, сейчас не выдержит от боли и я либо потеряю сознание, либо разорвусь на части. Мне захотелось зажать голову руками так сильно, чтобы заглушить боль, доставленную приливом информации. Мне кажется боль от порезов на нефиксированное множество кусков, и обратно зашитых (причем необязательно, чтобы каждый орган стал на прежнее место) была бы легче переносимой, чем данная. Мне интенсивно желала, чтобы боль в голове прекратилась любым способом. Я крепко зажмурила глаза, и давление в них достигло такого предела, что не было сил терпеть без
Передо мной проносились миллионы непонятных изображений, невиданных пейзажей, невиданных существ, труднопроизносимых имен, слов и ярких воспоминаний. Большинство из них были образы его пары. В каждом углу мыслей Юно показывалась она. Ее ласки, ее слова, ее прикосновения. Все его беды и стремление нежить оказались из-за нее. Его пара была очень красива и безмерно положительна к нему. Он оказалось долгое время терзался из-за того, что ее приговорили на Темный.
Я не знала, что такое возможно. Что так можно себя мучить из-за одного нэлского представителя.
Получив информацию из его нэби и оставив его висеть безделушкой на шее мертвого тела, я приняла боль в голове, как должное явление. Расположившись мыслями, я пустилась бежать с места крушения с максимальными силами в ногах, пока не произошел взрыв. Я едва успевала бежать по грязным липким болотам под ногами, уклоняясь от выстрелов колючек из деревьев, которые я случайно задевала. Пытаясь разместиться в моем мозгу, мысли Юно вспыхивали, словно ударяя меня высоким напряжением. Я стряхивала головой признаки боли, и продолжала двигать ногами, как можно быстрее сквозь препятствия на пути. Мои конечности становились тяжелее, будто набирая вес, магнитом приковывались к почве. Мое дыхание участилось так сильно, что мои легкие готовы были разорваться в не успевании выполнения циркуляции воздушного потока. И в следующее мгновение у меня за спиной раздался взрыв, от которого подпрыгнуло все, что было под ногами. Мощная вибрация вытолкнула меня на расстояние длительного полета.
Я поняла, что Юно все продумал заранее. Он заказал неопытного нового пилота, чтобы легко с ним было справиться, и не принимал питание для поддержания полноценного функционирования нэби в течение долгого периода. Сам он не смог бы уничтожить себя. Нэлы не имеют такой возможности из-за сильно развитого инстинкта самосохранения. Мы не истощаемся жизненными моральными недугами. Мы задерживаем любые неприятности в своем внутреннем мире, не проявляя ее снаружи, в окружающем обществе. В противоположном случае, нас однозначно высадят на Темном материке.
Выбежав из леса, я увидела над головой несколько хэйво. Спасение. Оно появилось почти вовремя. Я стала посылать световые сигналы с моего нэби, чтобы меня легче было заметить среди темного пространства Темного материка. Охранники на хэйво остановились прямо надо мной. Они заметили меня. Теперь можно было расслабиться и передохнуть после жесткой пробежки по изобилию болот и головных болей. Я приготовилась к посадке спасателей, как вдруг, неожиданно, вместо того, чтобы втянуть меня в хэйво, из воздушного объекта пустился выстрел. Я интуитивно успела отскочить. Охранники начали стрелять в мою сторону. Я снова уклонилась, не намереваясь этого делать. Казалось, что у меня сильно развито чувство самосохранения. Между стараниями выжить, я пыталась поразмыслить об основании стрельбы. В чем заключалась причина, позволившая охранникам это делать? Мой ор на белогера Юно? Но они не знают об этом. Они не успели вычитать информацию из нэби Юно или моего нэби.
Они стреляли в меня красными милтами, то есть снарядами, которые при попадании преобразуется в антивещество, и поглощают весь объект, растворяя его по атомным крупинкам. Это единственный вид поражения тела, который нэби не способен предотвратить или исправить. А значит, если охранники продолжали стрельбу, то я могла перестать существовать. Умереть, исчезнуть. От меня могло остаться ничего, кроме моего нэби и одеяния. Все мое сознание и мое тело могло стереться, будто меня никогда не было. Ничего. Только пустота. Только темнота.