Ильхам Алиев
Шрифт:
— Очень хорошо. Пригласим.
Пригласили. И один из высоких гостей, присмотревшись к повседневной жизни Азербайджана, сказал, что страна может экспортировать не только нефть и газ, но и свой образ жизни с характерной для него толерантностью, уважительным отношением к человеку, независимо от его национальности.
По мнению Забелина, такое отношение к русской культуре, говоря шире — к России, перенял и продолжает Ильхам Алиев.
Далеко за пределами Азербайджана известно русское село Ивановка. Еще в царские времена здесь обосновались переселенцы из России. В округе
Здешним колхозом руководил талантливый организатор сельскохозяйственного производства Никитин. Однажды прокуратура обвинила его в неких нарушениях при строительстве современной фермы — проект Никитин увидел на ВДНХ в Москве. Вмешался Алиев, первый секретарь ЦК, защитил новатора. Алиев собирал в Ивановке первых секретарей сельских райкомов партии, руководителей хозяйств, на примере колхоза показывал, как нужно вести дело. Это было уникальное хозяйство. И в новых условиях, когда землю, технику раздавали фермерам, Гейдар Алиевич принял решение сохранить колхоз, как и просили крестьяне. Сейчас этот колхоз носит имя Никитина. В центре Баку у колхоза свой магазин.
Ильхам Гейдарович Алиев, принимая делегацию «Русской общины», сказал: «Работайте спокойно. Колхоз останется. А в закон надо внести поправку».
— Алиева многие считают твердым, жестким человеком, — продолжает Михаил Забелин. — Но я-то знаю: по натуре он был мягким, очень ранимым. Перед отъездом в Москву, спросил: как дела у меня дома, есть ли проблемы?
— Все в порядке, спасибо, Гейдар Алиевич.
Через какое-то время в приемную заходит управделами ЦК Яков Михайлович Кирсанов: «Гейдар Алиевич с тобой говорил?» — «Говорил». — «Ты сказал, что в вашей двушке-хрущевке фактически живут три семьи?» — «Нет».
Кирсанов зашел к Алиеву. Следом позвали меня.
— Ты же знаешь, я не люблю, когда меня обманывают, — сказал Алиев. — Почему не ответил, как живешь…
В общем, история эта закончилась так. Забелину предложили на выбор пять квартир. Он выбрал одну из них — трехкомнатную. Алиев внес поправку: выделить 4-комнатную в доме ЦК. В этом же доме двумя этажами ниже жил брат Алиева Джалал — в двухкомнатной квартире.
— Вся семья была очень внимательной… Зарифа Азизовна помнила дни рождения моих дочек, знала их рост, присылала к дню рождения Юле и Оле подарки.
И всегда звонила: «Миша (или Мишенька), ты дал Гейдару Алиевичу лекарство?» — «Конечно».
— «А сок он выпил?» — «Выпил».
Но разве жена не могла позвонить Алиеву напрямую, минуя референта? В других республиках, областях это было нормальной практикой. Но — не в ЦК Компартии Азербайджана.
— У Гейдара Алиевича не было прямого городского телефона. Ему звонили в приемную, я соединял.
Зарифа Азизовна с такой любовью относилась к своему мужу, с таким уважением, что не позволяла, чтобы он отвлекся. Она звонила мне и спрашивала, занят ли Гейдар Алиевич. Если был занят, просила перезвонить, когда он освободится. Я докладывал об этом звонке. Обычный ответ: «Я сам позвоню».
— А дети? Братья?
— Дети совсем не звонили. Это было исключено. Я три года работал в приемной, знал Ильхама,
Все поручения, связанные с семьей, Гейдар Алиевич давал Саше Иванову, сейчас он — генеральный директор «Интерфакса — Азербайджан». Был такой случай — он сопровождал Зарифу Азизовну в Москву. И у самолета не выходило шасси. Саша попросил меня соединить с Гейдаром Алиевичем.
— Вы уже прилетели? — спросил я.
— Нет, не прилетели, — ответил он. — Срочно соедини. Я соединил. Тут же Гейдар Алиевич попросил связать его с председателем КГБ республики, еше с кем-то… А узнал я обо всем, когда они вернулись. Зарифа Азизовна успокаивала Сашу, а он — ее. Обстановка была очень тревожной. Алиев попросил узнать, как с топливом на борту: если достаточно, лучше вернуться в Баку… Но на обратный рейс топлива не хватало. Пилоты пытались выпустить шасси и все-таки выпустили. Сели.
— Я все это время держал руку на Коране, — сказал потом Алиев Забелину.
После этого случая Гейдар Алиевич стал относиться к Саше с особым теплом. Вообще он — мужественный, преданный парень. Алиев взял его с собой в Москву, он стал фактически начальником охраны.
Гейдар Алиевич в любую погоду, кроме зимней, холодной, плавал в море. Заплывал очень далеко. А Саша едва поспевал за ним и просил не торопиться: «Так быстро не надо».
Уезжая в Москву, Гейдар Алиевич посоветовал Забелину продолжить работу в приемной:
— Но если ты захочешь куда-то уйти, позвони мне.
Со временем пришлось позвонить: новый первый секретарь подбирал, как водится, свою команду. Забелина перевели инспектором в отдел оргпартработы.
«Осознаю ответственность»
В местной прессе, в речах и приветствиях, обращенных к Президенту Ильхаму Алиеву, подчас замечаешь перебор с красочными эпитетами. Понятное дело, льстецы со временем не меняются. Это вечный тип. Но как относится к дифирамбам Ильхам Алиев? На этот вопрос он вполне определенно ответил еще раньше.
«Я крайне отрицательно отношусь. Я скажу, что это медвежья услуга — в русском языке есть такое точное выражение. Я не нуждаюсь в том, чтобы мне пели оды. Мне стыдно. Я прошу меня простить, что я не могу демократическим способом заставить некоторых прервать славословия. Это — позорное явление. Я прошу — не нужно восхвалять меня, я обычный, простой человек, которому поручена сейчас очень важная работа. И все мои мысли сосредоточены на том, чтобы оправдать доверие Президента и отца. Чтобы не подвести его. Я ему сказал 2 августа ( 2003 г. — Авт.), когда он написал письмо в парламент с просьбой назначить меня премьером… У нас с ним был разговор, и я сказал: будь уверен, я тебя не подведу. На меня легла огромная ответственность. У Азербайджана — хорошее будущее. Я хочу, чтобы все мы в стране работали спокойно и с верой на будущее. Это — главное. Я действительно изо всех сил буду стараться не подвести страну, Президента и народ…»