Ильхо
Шрифт:
– Это не дело, – заметила она. – Но я хотела бы покататься на доске.
– Я могу показать. Но это сложно.
Этерь хохотнула.
– Ну, если уж ты можешь, то и я смогу.
– Так откуда ты?
Вместе, так и кружа друг подле друга, они дошли до обрыва, посмотрели вниз на пенящиеся волны и опустились на землю, свесив ноги с опасной головокружительной высоты, которая, кажется, ни одного из них не пугала.
– Я… – Этерь нахмурилась, мягкие густые брови опустились к переносице. – Я не помню. Мне пришлось прыгать с корабля
– Признайся, что ты русалка.
Ильхо давно не чувствовал подобного азарта. Этерь фыркнула.
– Я ищу здесь отца.
– Почему именно здесь?
– Наверное, я что-то знала о том, куда он отправился, – она с сомнением закусила губу, глядя вдаль, туда, где серые облака сливались на горизонте с посеревшим морем.
– Наверное, потому что ты русалка… Ладно! Я шучу!
– Не смешно! – Этерь ткнула его под рёбрами. – Что ты заладил?!
– А не надо было заманивать меня в воду и исчезать. Теперь я ни за что не поверю, что ты обычная девушка.
– Верно, – она чуть задрала нос. – Я совсем не обычная девушка. Таких ты ещё не встречал.
– И это говорит мне босячка в мужских обносках.
– На себя посмотри! – заметила она сквозь смех. – На тебе-то что?
– Что?
– Те же обноски! А ты точно Герцогов сынок?
– Я хотя бы в обуви.
Ильхо продемонстрировал ей сандалии, а Этерь поглядела на свои чёрные от грязи ступни.
– Может, ты без обуви, потому что русалка?
– Если ты спросишь ещё раз, я стряхну тебя вниз.
Её угроза вызвала у него лишь смех, но спрашивать он перестал.
– Да и вообще, что ты ко мне прицепился?
– А что если я влюбился?
Ильхо наклонился к ней, и их глаза оказались друг напротив друга. Они у Этерь были тёмно-зелёные, с вкраплениями цвета древесной коры. Самые живые из тех, что он видел.
– Любовь бывает одна, – серьёзно заметила она. – И на всю жизнь.
– А может, эта – как раз такая, – ответил Ильхо, улыбаясь и касаясь кончиком своего носа её.
Этерь смотрела на него, не мигая, с бесхитростной открытостью во взгляде, и Ильхо поцеловал её.
Следы того укуса уже зажили, но он и не переживал, что она цапнет его вновь, – в этот раз её губы были мягкими. Они оба закрыли глаза. Море шумело под ногами, так же, как кровь в ушах, а кроме этого и влажных касаний губами не было больше в мире ничего важного…
– Господин! – раздалось где-то за спиной в сопровождении треска веток. – Господин! – повторилось ближе.
Они открыли глаза, прежде чем разорвать поцелуй. Этерь глядела на него тепло и нежно – слишком невинно для той, что танцевала почти обнажённой всего несколько дней назад.
– Господин! Герцог вас обыскался! – произнёс запыхавшийся бедолага, которого его отец заставил обежать остров. – Там гости прибыли. На ужине требуется ваше присутствие.
– Ах! – раздосадованно простонал Ильхо. Наверняка будет скучно
Они с Этерь обменялись взглядами, в которых оставалась ещё тайна и недосказанность, а потом он вскочил и поторопился в замок: мыться и натягивать тесный, душный костюм для официальных приёмов.
***
Стол накрыли в просторной, продуваемой сквозь огромные окна морским ветром столовой. С тем же успехом они могли ужинать и на открытом воздухе: в саду или на террасе. Солнце село рано, и огромные серые бабочки так и вились вокруг кованых, установленных прямо под крышей фонарей, не в силах достичь огня сквозь мутное белое стекло.
После дневного перекуса Каю и его сестре было предложено осмотреть свои покои – две просторные комнаты с общей гостиной и огромным балконом, принять ванну, привести себя в порядок. Багаж был доставлен вовремя.
После им показали сам замок и его окрестности: Герцог лично провёл их весьма незамысловатым маршрутом, скупо отвечая на вопросы. Кай не был удивлён – по рассказам он знал, как тот немногословен. Конечно же, им был продемонстрирован сад, немногочисленные залы и холлы, просторные террасы, галереи. Они полюбовались на не самое роскошное убранство комнат. И только.
Герцог не показал ничего, что было бы связано с работой. Например, кабинет или мастерскую – а Кай был уверен, что таковая имелась в замке, а не только в Цехах. Но хозяин не произнёс ни слова о своём деле, будто намеренно избегая этой темы.
На приёме, на котором присутствовали только члены семьи, а прислуживали лишь трое, подавали рыбу и всевозможных морских гадов, названия которым Кай не знал, а Кайя опасалась пробовать, если на вид блюдо было слишком уж диковинно. Но она умело скрывала все свои порывы за вежливой улыбкой. Самому Каю экзотика нравилась. В качестве редкого развлечения – почему бы и нет? Потому он пробовал всё, но понемногу.
– Как, вы говорите, она называется? – спросил он, пригубив из рюмки.
– «Поцелуй русалки», кажется. Её рецепт придумали здесь… Местная диковинка! – с наигранной лёгкостью и нотками неловкости ответила Регина. Когда речь заходила о здешней жизни, она словно боялась показаться излишне провинциальной.
Так оно и было, но Кай не собирался злорадствовать на счёт хозяев.
– Удивительно, – протянул он. – Могу поклясться, что перед отплытием я пробовал нечто подобное на том приёме у… как его, бишь?.. Помнишь?
Кайя коротко кивнула, не пожелав поддерживать разговор о выпивке. Весь вечер она не спускала внимательного, изучающего взгляда с сына Герцога. Ильхо соизволил появиться на ужине – правда, с опозданием, за которое искренне извинился. Уж чего-чего, а подкупающего обаяния у него и впрямь было не отнять. Он был достаточно высок, в меру поджар, но не сухопар, с густыми взъерошенными волосами и светло-зелеными глазами в обрамлении светлых, пушистых ресниц.